Афанасий Фет - Вечерние огни

А. А. Олсуфьева — жена А. В. Олсуфьева.

Впервые — ВО3, стр. 20. Авторизованный текст — в письме Фета к С. А. Толстой от 12 июня 1887 г. (ГМТ) (см. прим. к стих. "Светил нам день, будя огонь в крови…") и в письме к К. Р. от 6 июля 1887 г. (ПД), в котором поэт писал: "Прилагаю при сем два новых стихотворения, уже прошедших через горнило моих критиков" (ПД). Критиками Фет называл В. С. Соловьева и H. H. Страхова. Вторым, посланным к К. Р. стихотворением было "Моего тот безумства желал, кто смежал…" Страхову Фет послал стихотворение в не дошедшем до нас письме еще в апреле. 20 апреля в ответном письме тот спрашивал: "…почему вдруг: "И не нужно огней"? Нежность и минута этой нежности ясны; но перехода нет" (ПД).

Впервые — ВО3, стр. 21. Автограф в ГМТ (среди писем к С. А. Толстой), с заглавием: "Графине Софье Андреевне Толстой" и датой "1885 года 28 апреля". Список в Тетр. II, стр. 48 об., под заглавием: "К портрету граф. С. А. Толстой".

Портрет Софьи Андреевны — см. наст. том (фотография Тиле и Опитц, Москва) хранится в ГМТ. На обороте рукой Софьи Андреевны указано, что именно на этот портрет написано стихотворение Фета.

Впервые — ВО3, стр. 22. Автограф в письме к С А. Толстой от 31 мая 1886 г. (ГМТ), в котором Фет сообщал, что стихи написал "вчера".

11-12 …ангел божий // Пришел и воду возмутил. — "Ангел господень по временам сходил в купель и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью" ("Евангелие от Иоанна", 5,4).

Впервые — РВ, 1887, № 10, стр. 572. Авторизованный текст в письме к С. А. Толстой от 4 октября 1886 г. (ГМТ). Стихотворение было послано в не дошедшем до нас письме также и Страхову, который в ответном письме от 27 сентября 1886 г. описывал, как он и пришедший к нему А. А. Голенищев-Кутузов "смаковали всласть последний стих…" (ПД).

Впервые — РВ, 1888, № 1, стр. 108. Список в Тетр. II, стр. 41 об.

Посвящено Александре Львовне Бржеской.

Впервые — ВО3, стр. 25. Автографы: в ГВЛ (ф. 315.1.6) на обороте письма к Фету от 7 июня 1880 г., написанного неизвестным лицом от имени некоей А И. Пузановой, и в Тетр. II, стр. 132.

Написано не ранее середины июня 1880 г.

Впервые — BE, 1886, № 1, стр. 168, без эпиграфа. Список с авторской правкой в Тетр. II, стр. 31 об.

"Дух всюду сущий и единый" — строка из стихотворения Державина "Бог" (1784).

Впервые — РВ, 1887, № 9, стр. 62. Авторизованный текст — в письме к К.

Р. от 25 января 1887 г.

Впервые — РВ, 1888, № 1, стр. 110.

Стихотворение было послано в не дошедшем до нас письме Страхову, сообщившему Фету 18 февраля 1887 г. о том, что читал его вместе с пришедшим к нему А. А. Голенищевым-Кутузовым, который "ужасно лакомился вашими стихами" (ПД).

Впервые — ВО3, стр. 29. Список в Тетр. II, стр. 40 об. Авторизованный текст в письме к С. А. Толстой от 9 апреля 1886 г. (ГМТ), в котором Фет писал: "Прилагаю написанное сегодня стихотворение". Стихотворение было послано в не дошедшем до нас письме Страхову, который писал 6 мая 1886 г.: "…Как умолил тебя несчастный твой палач, — это еще доступно; но для кого это можно назвать радостною минутою? Если для палача, то он, значит, не был еще палачом, не сознавал себя палачом, а разве лишь сатиром" (ПД).

Стихотворение было оставлено Фетом без изменений.

Впервые — РВ, 1883, № 1, стр. 109.

Посвящено Николаю Яковлевичу Данилевскому (1822-1885) публицисту-славянофилу, натуралисту, автору обширных трудов: "Дарвинизм" (ч. I, 1885) и "Россия и Европа" (1871).

Впервые — ВО3, стр. 31. Автограф в Тетр. II, стр. 5 об., под заглавием: "Екатер. Сергеевне Хомутовой", ранняя редакция с правкой, совпадающей с текстом ВО.

Впервые — ВО3, стр. 32.

Впервые — ВО3, стр. 33.

Полонский, высоко оценив III выпуск "Вечерних огней", писал, однако, 18 января 1888 г., что в нем встречаются неряшества и неудачные эпитеты. "Хоть убей меня, не постигаю, как может быть "ку-ку!" золотым?" (ПД). 23 января Фет отвечал Полонскому: "И римляне, и русские все дорогое, светлое охотно называют золотым, и я бы мог, обнимая тебя, не раздражая Греча или Востокова, воскликнуть: "золотой мой", вовсе не желая этим сказать, что ты через огонь вызолочен или с помощью гальванопластики" (ПД). "Милый мой дорогой, золотой Афанасий Афанасьевич!" — начинает свое письмо 26 января Полонский. Настаивая на своем, он пишет: "Что эпитет золотой мой можно применять к людям, которых любишь, это я доказал тебе началом моего письма. Можно даже сказать золотая собака — т. е. удивительно, как ищет дичь и по ночам на воров лает, — но едва ли можно сказать: "золотая песнь" или "золотое ку-ку-реку"!" (ПД).