Василий Сумбатов - Прозрачная тьма - Собрание стихотворений

Ну, я коня сводил на кузню, подковал
И обновил его на первом же походе.
Не конь, а сокол был! Уж так-то гарцевал!
Не то чтоб – Карабах, а всё же в этом роде!

Однажды я коню засыпал ячменя.
Вдруг, слышу, командир кричит: «Петров! Данила!
Что даром мучишь тварь? Уздечку скинь с коня!
Тебе бы самому в обед надеть удила!..»

А командир у нас был строгий да блажной, –
Чуть что – сейчас под суд. Законы-то суровы!
Узду я снял, гляжу – старуха предо мной,
А на руках у ней и на ногах подковы!..

Раскинулась в грязи, трясется, словно лист,
И стонет, и шипит, изранена, раздета…
Спасибо, тут один догадливый горнист
Прикончить поспешил ее из пистолета,

А то напал на всех непобедимый страх
При виде диких мук подкованной старухи,
И мы вокруг, бледны, белей своих рубах,
Стояли, как столбы, недвижны, немы, глухи…

Зарыли ведьму мы, в могилу вбили кол,
А мне священник наш назначил покаянье…
Седьмой десяток мне теперь уже пошел,
А ведь бросает в дрожь одно воспоминанье!

Вот в нечисть и не верь! Вот колдовства и нет!
Вот, братец, и живи на свете без опаски!
Куда как нынче стал разумен Божий свет,
А всё же иногда не врут и бабьи сказки!..

Нет многих истин, – есть одна –
Всегда, везде, во всем,
И ей одной вся жизнь полна,
И ей мы гимн поем.

Всё преходящее – туман,
Она дарит нам свет,
И без нее вся жизнь – обман,
И с нею смерти нет.

Отдай же душу ей до дна,
Ее восславословь!
Нет многих истин, – есть одна –
Ее зовут Любовь!

Ранним утром, до восхода
Scauri дремлет в дымной мгле,
Но не спит – живет природа
В небесах и на земле.

Споря с утренним приливом,
Словно чуя в нем врага,
Изогнулись над заливом
В лук могучий берега.

Тетивою натянулся
Горизонт, увитый мглой,
Белый парус вдаль метнулся
Окрыленною стрелой.

Но куда ж направлен смелый
И губительный полет?
В небе вьется лебедь белый,
Тучка светлая плывет.

Историки промчавшихся времен
Порой грешат поспешностью сужденья,
И не один герой без снисхожденья
Перед людьми был ими очернен.

Так Годунов навеки заклеймен
В истории позором преступленья,
А знали ли потомков поколенья,
Как был велик на царском троне он?

Стеснен враждой и завистью боярства,
Кто возродил величье государства?
Кто смыл позор военных неудач

И сгладил боль опричнины и смуты? –
Всё тот же «раб, татарин, зять Малюты,
Зять палача и сам в душе палач»!!!

Жить в Киеве ему охоты нет,
И долгий мир душе его – отрава,
Его девиз: война, победа, слава,
И служит им он с отроческих лет.

Не счесть его походов и побед,
Стон, раны, кровь – ему одна забава,
Бой – пир ему, – вот князя Святослава
Очерченный историей портрет.

Но не одной он славой увлечен,
Когда идет на берега Дуная, –
Его манит туда мечта иная, –
Грядущий путь отчизны видит он
И рвется в бой, чтоб, с греками поспоря,
Забрать Дунай и твердо встать у моря.

С каким смирением стихает вся природа,
Когда в грозу грохочет гром над ней,
И разверзаются завесы небосвода
От сполохов стремительных огней, –

Как будто катится в непостижимых далях
Господних слов громовая волна,
И чертит молния на облачных скрижалях
Господнего Завета письмена,

Как будто чуткая Природа понимает
Великих тайн Начало и Конец,
Как будто малая песчинка больше знает,
Чем лаврами увенчанный мудрец.

Перековать вам обещали
Мечи на плуги палачи,
И вы им отдали мечи
И результатов жадно ждали.

Но, отказавшись от мечей,
Оставшись с голыми руками,
Вы стали жалкими рабами
Вооруженных палачей.

Жестоко вы ошиблись, други,
Вас обманули палачи –
Перековали вам мечи
На кандалы, а не на плуги.

Судьбы жестокие обманы,
Болезни, холод, голод, раны, –
Все испытали в жизни мы!
Узнали бред и гнет тюрьмы,
Тоску бессрочного изгнанья,
Обид бесчисленных терзанья
И безысходную нужду.