Михаил Кузмин - Стихотворения

Девять родинок прелестных
Поцелуями считаю,
И, считая, я читаю
Тайну, слаще тайн небесных.
На щеках, на милой шее,
У груди, где сердце бьется…
От лобзаний не сотрется
То, что мускуса темнее.
Так, по лестнице небесной,
Четки нег перебирая,
Я дверей достигну рая
Красоты твоей чудесной.
Та ли родинка восьмая
Мне милей всего на свете,
Слаще тени в теплом лете
И милей, чем ветер мая.
А дойду я до девятой —
Тут уж больше не считаю…
Только таю, таю, таю,
Нежным пламенем объятый.

Ты ходишь в куртке зеленой,
Отвечаешь на всякий зов,
Но мой взор неясно-влюбленный
На тебя обратиться готов.
Напрасно и глупо ревную,
Следя улыбку и взгляд,
И волнует душу тупую
Знакомый и легкий яд.
Я тебя никогда не встречу,
А может быть, встречу опять…
И зачем я тебя замечу,
Тебе будет трудно понять.

Кому любви огонь знаком,
Те понимают,
Как лепесток за лепестком
Томительно влюбленным ртом
Срывают.

И сочной, белой розы яд
Впиваем сладко,
И щеки пламенем горят…
Туманит нежно близкий взгляд
Догадка.
Еще, еще последний раз

Не розу, губы!..
Игра причудливых проказ
И трепет томно-темных глаз
Мне любы.

В грустном и бледном гриме
Играет слепой Пьеро.
Не правда ли, лишь в пантомиме
Ты слеп, белокурый Пьеро?
  Тебе не другие сказали,
  Что теперь я пленен тобой,
  Что, сидя в потухшем зале,
  Слежу за одним тобой.
Ты видишь слепыми глазами
Мои не слепые глаза,
И взгляды, взгляды меж нами —
Как стрелы из глаз в глаза.
  Ты знаешь: ничто не вечно,
  Зачем же плачет твой рот?
  А я бы хотел бесконечно
  Целовать этот алый рот.
О будущем я не гадаю —
Все проходит, грустный Пьеро.
А теперь люблю и мечтаю
О тебе, белокурый Пьеро.

Свежим утром рано-рано
Бросил взор я на рябину: —
О, запекшаяся рана!

Мальчик, выбрав хворостину,
Пурпур ягод наземь бросит, —
А куда я сердце кину?

Осень ясность дней приносит,
Просквозили леса чащи.
Сердце радости не просит.

Все упорнее, все чаще
Прилетает призрак смерти,
Что любви и жизни слаще.

О, не верьте, о, не верьте,
Этим призрачным наветом
Грусть осеннюю умерьте.

Возвратится солнце с летом,
Зацветет опять рябина,
Жар придет с веселым светом.

Для кого моя терцина,
Тот не знает, тот не спросит,
А найдется хворостина —
Пурпур ягод наземь сбросит.

Я знаю, ты любишь другую,
Другою сердце полно,
Зачем же не плачу, тоскуя,
Как будто мне все равно?
Тоскую, тоскую, тоскую,
Но будет, что суждено:
Все равно ты любишь другую
И ею сердце полно.

Мой милый, молю, на мгновенье
Представь, будто я — она.
Излей на меня волненье,
Каким твоя грудь полна.
Забудусь сладким забвеньем,
Что любовь у нас одна,
Что одним, одним волненьем
Моя грудь и твоя полна.

Ты шепчешь имя чужое,
Но видишь мои глаза…
Я страданье глубоко скрою,
На глазах не блестит слеза.
Прошумит, прошумит весною,
Молодою весной гроза —
И встретят меня не чужою
Твои не чужие глаза.

Бывают странными пророками
Поэты иногда…
Косноязычными намеками
То накликается,
То отвращается
Грядущая беда.

Самим неведомо, что сказано,
Какой иерогли́ф.
Вдруг то, что цепью крепкой связано,
То разлетается,
То разражается,
Сердца испепелив…

Мы строим призрачные здания,
Чертим чужой чертеж,
Но вдруг плотину рвут страдания,
И разбиваются,
И расстилаются…
Куда от них уйдешь?

Чем старше мы, тем осторожнее
В грядущее глядим.
Страшны опасности дорожные,
И в дни субботние
Все беззаботнее
Немеет нелюдим.

Зачем те чувства, что чище кристалла,
Темнить лукавством ненужной игры?
Скрываться время еще не настало,
Минуты счастья просты и добры.
Любить так чисто, как Богу молиться,
Любить так смело, как птице летать.
Зачем к пустому роману стремиться,
Когда нам свыше дана благодать?