Владимир Маяковский - Информация о В В Маяковском

клетчатыми чулками, и расписной шалью с лисьим хвостом, и варварскими

украшениями - смотря по настроению. Она была начитана не меньше Бурлюка,

который был для него авторитетом, и в дальнейшем таким же авторитетом

станет для него Лиля.

Они встречались каждый день и стали неразлучны, но его чувства

доминировали. Лиля же была спокойнее и умела держать его на расстоянии, от

которого он сходил с ума. Она любила его, но не без памяти. Он скоро стал

звать ее Лилей и на "ты", а она долго обращалась к нему на "вы" и звала по

имени и отчеству, соблюдая "пафос дистанции". Она была то нежна с ним, то

отчужденно-холодна, и Маяковскому казалось, что Лиля околдовала его,

вселила в него безумие. Он отвечал на все ее перепада отчаянием и стихами,

которые приводили ее в восторг.

На дворе стоял 1915 год. Маяковский переехал на Надеждинскую улицу,

чтобы быть поближе к Лиле. Конечно, Брик не мог догадываться об их

отношениях , хотя поначалу встречи проходили скрытно: Владимир

Владимирович приглашал ее в дом свиданий, ему нравилась эта необычная

обстановка, красный штоф, позолота и зеркала ... Возможно, Лиля все же

надеялась наладить с Осей жизнь, которая "рас-пол-злась" не по ее желанию.

И приходилось скрывать встречи, приходилось учить Маяковского хранить

тайны, которые он не умел хранить. Но никто из троих не говорил на эту

тему, ибо Лиля наложила запрет на выяснение отношений. А ее решение было

непререкаемо и для Брика, и для Маяковского. Всегда.

"Он выбрал себе семью, в которую, как кукушка залетел сам, однако же не

вытесняя и не обездоливая ее обитателей. Наоборот, это чужое, казалось бы,

гнездо он охранял и устраивал, как свое собственное устраивал бы, будь он

семейственником. Гнездом этим была семья Бриков, с которыми он сдружился и

прожил всю свою творческую биографию". Так вспоминает Николай Асеев.

Действительно ли Маяковский нежно и искренне дружил с Осипом Бриком или

это были иные отношения, более сложные и запутанные, быть может более

деловые?

По форме этот вопрос - риторичен и уже содержит в себе ответ. Однако на

деле он решается не так-то просто. "Дорогой, дорогой Лилик!", "Милый,

милый Осик!..", "Целуй его (Осю) очень...", "Мы" с Оськой по возможности

ходим вместе и только и делаем, что разговариваем о тебе. (Тема

единственный человек на свете - Киса)..." Но все эти поцелуи не проясняют

картины, а, наоборот, еще больше затуманивают. Потому что суровую дружбу

соперников мы еще как-то можем себе представить, но нежная любовь

любовника к мужу - это уже нечто непредставимое, это выше любых

возможностей.

Брики были единственной семьей Маяковского, со всем тем, что бывает в

семейной жизни: ласками и ссорами, дружбой и враждой, любовью и

ненавистью.

Что же касается интимной стороны вопроса, то кто, кроме одного из троих

мог внести необходимую ясность? Все прочие окружавшие Маяковского люди,

даже самые-самые близкие, терялись в догадках. Например, Вероника

Полонская пишет: "Я никак не могла понять семейной ситуации Бриков и

Маяковского. Они жили вместе такой дружной семьей, и мне было неясно, кто

же из них является мужем Лили Юрьевны. Вначале, бывая у Бриков, я из-за

этого чувствовала себя очень неловко".

Сама Лиля Юрьевна писала на полях одной из рукописей: "Физически О.М. не

был моим мужем с 1916 г., а В.В. - с 1925 г.". Осип Брик был при Лиле

Юрьевне чем-то вроде старшей подруги, товарки, всегда умиленной и

снисходительной. Видимо, такой уж он был человек, что его утраивала эта

роль. По-видимому, после нескольких лет любви Маяковскому отводилась

сходная роль, и он с этой ролью также смирился, но, в отличие от Брика,

без всякой готовности, далеко не сразу и не мирным путем. Но, несмотря на

все вышесказанное, Л.Ю. любила О.М. "Трагедия двух людей из

"треугольника", которых Маяковский называл своею семьей, заключалась в

том, что Лиля Юрьевна любила Брика, но он не любил ее. А Владимир

Владимирович любил Лилю, которая не могла любить никого, кроме Осипа

Максимовича. Всю жизнь она любила человека, физически равнодушного к ней"

,- писала одна женщина, которая была долго знакомой с ними и близко их

наблюдала.

Втроем они жили во всех квартирах в Москве, на даче в Пушкине. Одно время

снимали домик в Сокольниках и жили там зимой, ибо в Москве была теснотища.

У поэта была небольшая комната в коммуналке на Лубянской площади, куда он