Осип Мандельштам - Камень, Tristia

Розу кутают в мeха.

Модной пестряди кружки и мошки,

Театральный легкiй жар ,

А на улицe мигают плошки,

И тяжелый валит пар .

3

Кучера измаялись от крика,

И кромeшна ночи тьма.

Ничего, голубка ?вридика,

Что у нас студеная зима.

Слаще пeнья итальянской рeчи

Для меня родной язык ,

Ибо в нем таинственно лепечет

Чужеземных арф родник .

4

Пахнет дымом бeдная овчина,

От сугроба улица черна.

Из блаженнаго, пeвучаго притона

К нам летит безсмертная весна,

Чтобы вeчно арiя звучала

"Ты вернешься на зеленые луга" -

И живая ласточка упала

На горячiе снeга.

Веницейская жизнь

1

Веницейской жизни мрачной и безплодной

Для меня значенiе свeтло,

Вот она глядит с улыбкою холодной

В голубое дряхлое стекло.

2

Тонкiй воздух , кожи синiя прожилки,

Бeлый снeг , зеленая парча,

Всeх кладут на кипарисныя носилки,

Сонных , теплых вынимают из плаща.

3

И горят , горят в корзинах свeчи,

Словно голубь залетeл в ковчег ,

На театрe и на праздном вeчe

Умирает человeк .

4

Ибо нeт спасенья от любви и страха,

Тяжелeе платины Сатурново кольцо,

Черным бархатом завeшенная плаха

И прекрасное лицо.

5

Тяжелы твои, Венецiя, уборы,

В кипарисных рамах зеркала.

Воздух твой граненый. В спальнe тают горы

Голубого, дряхлаго стекла.

6

Только в пальцах роза или склянка,

Адрiатика зеленая, прости,

Что же ты молчишь, скажи, венецiанка?

Как от этой смерти праздничной уйти?

7

Черный Веспер в зеркалe мерцает ,

Все проходит . Истина темна.

Человeк родится. Жемчуг умирает .

И Сусанна старцев ждать должна.

1920

x x x

Мнe жалко, что теперь зима,

И комаров не слышно в домe,

Но ты напомнила сама

О легкомысленной соломe.

Стрекозы вьются в синевe,

И ласточкой кружится мода,

Корзиночка на головe -

Или напыщенная ода?

Совeтовать я не берусь,

И безполезны отговорки,

Но взбитых сливок вeчен вкус

И запах апельсинной корки.

Ты все толкуешь наобум ,

От этого ничуть не хуже,

Что дeлать: самый нeжный ум

Весь помeщается снаружи.

И ты пытаешься желток

Взбивать разсерженною ложкой,

Он побeлeл , он изнемог -

И все-таки, еще немножко...

В тебe все дразнит , все поет ,

Как итальянская рулада.

И маленькiй вишневый рот

Сухого просит винограда.

Так не старайся быть умнeй,

В тебe все прихоть, все минута.

И тeнь от шапочки твоей

Венецiанская баута.

Декабрь 1920

x x x

Вот дароносица, как солнце золотое

Повисла в воздухe -- великолeпный миг .

Здeсь должен прозвучать лишь греческiй язык :

Взять в руки цeлый мир , как яблоко простое.

Богослуженiя торжественный зенит ,

Свeт в круглой храминe под куполом в iюлe,

Чтоб полной грудью мы внe времени вздохнули

О луговинe той, гдe время не бeжит .

И Евхаристiя, как вeчный полдень длится -

Всe причащаются, играют и поют ,

И на виду у всeх божественный сосуд

Неисчерпаемым веселiем струится.

x x x

Когда Психея-жизнь спускается к тeням

В полупрозрачный лeс вослeд за Персефоной,

Слeпая ласточка бросается к ногам

С стигiйской нeжностью и вeткою зеленой.

Навстрeчу бeженкe спeшит толпа тeней,

Товарку новую встрeчая причитаньем ,

И руки слабыя ломают перед ней

С недоумeнiем и робким упованьем .

Кто держит зеркальце, кто баночку духов ;

Душа вeдь женщина, ей нравятся бездeлки,

И лeс безлиственный прозрачных голосов

Сухiя жалобы кропят , как дождик мелкiй.

И в нeжной сутолкe не зная, что начать,

Душа не узнает прозрачныя дубравы,

Дохнет на зеркало и медлит передать

Лепешку мeдную с туманной переправы.

x x x

Возьми на радость из моих ладоней

Немного солнца и немного меда,

Как нам велeли пчелы Персефоны.

Не отвязать неприкрeпленной лодки,

Не услыхать в мeха обутой тeни,

Не превозмочь в дремучей жизни страха.

Нам остаются только поцeлуи,

Мохнатыя, как маленькiя пчелы,

Что умирают , вылетeв из улья.

Они шуршат в прозрачных дебрях ночи,

Их родина дремучiй лeс Тайгета,

Их пища -- время, медуница, мята.

Возьми ж на радость дикiй мой подарок -

Невзрачное сухое ожерелье

Из мертвых пчел , мед превративших в солнце.

Сумерки свободы

1

Прославим , братья, сумерки свободы,

Великiй сумеречный год .

В кипящiя ночныя воды

Опущен грузный лeс тенет .

Восходишь ты в глухiе годы,

О, солнце, судiя-народ .

2

Прославим роковое бремя,

Которое в слезах народный вождь берет .