Всеволод Князев - «И БЛИЗКИ СМЕРТНЫЕ ЧЕРТЫ…» - ИЗБРАННЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

Мне кажется, скоро придет ко мне нежный,
Мой милый, желанный, неведомый друг…
Я жду его, жду, и душою мятежной
Я чую амуром натянутый лук.

И с каждым мгновеньем покорней, безгласней,
Как раб, я клонюсь перед острой стрелой;
Придет он, придет Антиноя прекрасней,
Но встречу его я усталый, немой…

Ах, знаю, ах, знаю, я буду не в силах
Любить так, как можно, как надо любить…
Вы – тени умерших, вы – тени мне милых, –
Вас мне никогда, никогда не забыть!..

Есть чудные, прозрачные цветы в моей тюрьме…
Их белизной овеяны мечты в моей тюрьме…
И вижу я святые образа и блестки риз,
И вижу я с распятием кресты в моей тюрьме…
Последний ль день, иль мой последний час – не все ль равно?
Молюсь, и думы так чисты, чисты в моей тюрьме…
Быть одному – блаженный, светлый рай, мой милый друг, –
Влюблен в тебя, но не являйся ты в моей тюрьме!..

Моим грехам прощения не будет,
Нет меры и конца грехам моим…
И пусть душа все прошлое забудет, –
С мечом, с мечом прекрасный серафим!..

Звонят к церквам… Иду, иду склониться,
Вновь стать другим среди других огней…
Пусть меч в руке!.. Быть может, и простится
Говение о красоте твоей?..

Стремишь, о солнце, ты свой бег к одной черте!
Часы и дни, за веком век – к одной черте.
Воспеть тебя иду с венком из белых роз,
Любовью полн, весной и в снег к одной черте.
Пленен чуть видною чертой у милых глаз.
Несу все песни роз и нег к одной черте!

Я снова влюблен!.. Это так смешно…
Ах, мне кажется, это не может быть…
Но вот смотрю в книгу, смотрю в окно,
И не могу забыть, и не могу забыть…

На улице грязно, фонари горят,
Но, как никогда, улицы полны…
И все на меня смотрят, и все говорят:
«Вот и Вы влюблены, вот и Вы влюблены!..»

Вот я еду к нему, лацкан синий надев,
Вот его дом, вот его окно…
Говорю кому-то: «здравствуйте», не разглядев…
Как все смешно, как это все смешно!..

Когда мы встречаем Новый год,
Мы должны плакать, что всё еще живы,
А мы пьем вина, ведем хоровод…
Почему глаза твои так красивы?

…Почему глаза твои так красивы,
Почему так красиво очерчен твой рот?
Ах, теперь я знаю: наши чувства не лживы,
Когда мы встречаем Новый год.

Его герб – синий с золотом,
Грозно поднятый меч в нем.
В моем сердце, стрелою уколотом,
Рана глубже раны мечом.

Небеса – сине-бездонные,
Золотой на них лунный серп,
Но в другое сиянье влюбленный я,
Пою синий с золотом герб.

Когда застынет в мраке Рига,
К тебе я звездной прихожу…
Ты мне играешь танцы Грига,
Я прелесть рук твоих слежу…

Когда ж потом огней узоры
Померкнут в уличном стекле,
Я ухожу… И только шпоры
Мою печаль звенят во мгле…

Когда к черным и белым клавишам
Прикоснутся твои милые пальцы,
И сыграешь ты всем окружающим
Позабытые старые вальсы, –
Я в восторге, глаза затуманившем,
У изгиба останусь рояли,
Для тебя все забывшим, оставившим
И влюбленным в твои печали…
И когда со светом растаявшим
Ты и все вы уйдете куда-то, –
Я губами к милым мне клавишам
Припаду до луны заката…

Правда, забавно: есть макароны
и быть влюбленным, как Данте?
Видеть жакеты и Пальмерстоны,
и быть влюбленным, как Данте?
Громко смеяться, казаться довольным,
носить звенящие шпоры,
Красные галифе и погоны –
и быть влюбленным, как Данте?
Слушать, как спорят о разных квартирах,
как будто мне безразлично
Слушать про печи, про балконы, –
и быть влюбленным, как Данте?
Вовсе не странно, слыша Ваш голос,
смотря на глаза и руки,
Скрыть от других все слезы и стоны, –
и быть влюбленным, как Данте!