Сергей Кречетов - Алая книга

Когда-то бездною надмирной,
В толпе кочующих светил,
Нас вместе влек поток эфирный
И ровный взмах пушистых крыл.

Отторгнут сумрачною властью,
Я жизни дольней отдан в плен,
Но образ твой могучей страстью
В душе навек запечатл е н.

И много лет в тоске напрасной
И в плеске волн, и в шуме нив
Ловил я тихий и неясный
Твой ускользающий призыв.

К случайным встречам равнодушны,
Заветной верные мечте,
Сошлись мы, жребию послушны,
На роком скованной мет е .

Опять я твой. И мнится, снова
В толпе кочующих светил,
В волнах потока голубого
Несет нас лет струистых крыл.

В тающем сумраке пропасти черной
Вьется кровавый ручей,
Вьется лениво, струею покорной,
В нем отражаются цепью узорной
Отсветы бледных лучей.

В мерном паденье струи неустанной,
В шепоте мертвой волны,
Прошлое близится, близится странно,
Снова живет — и уходит обманно
В тайну безвестной страны.

Медленно тянутся в сумраке мглистом,
Дышат, белея, цветы,
Грезят, отравлены скорбью о чистом,
Грезят и видят в сиянье лучистом
Радостный сон красоты.

Не говори, что я устал,
Не то железными руками
Я гряну скалы над скал а ми
И брызнут вверх осколки скал.
Не говори, что я устал.

Не говори, что я страдал.
Иначе мой победный хохот,
Как моря бешеного грохот,
Вселенной сдвинет пьедестал.
Не говори, что я страдал.

Не говори, что я любил.
Не то кощунственною ложью
Я окровавлю правду Божью,
Любовь, которой мир служил.
Не говори, что я любил.

Не говори, что я умру,
Не то я смерть низвергну с трона,
Гремя, покатится корона,
Пято́й во прах ее сотру.
Не говори, что я умру.

Тихая майская ночь… Звезды горят в вышине…
В небе, словно виденья, рисуются контуры сосен…
Все кругом замолчало. Но в этом молчаньи
Море звуков таится…
Сладко нам внимать безмолвию ночи.
Хочется что-то сказать… Слово дрожит на устах.
Призраки мыслей неясных, мелькая немой вереницей,
Тонут бесследно во мраке сонного парка.
Нега разлита вокруг… Что ж ты плачешь, дитя?..
«Больно любить», — говоришь. Полно, не плачь, дорогая,
Все это сон, — порожденье томительной грезы.
Снова настало молчанье.
А где-то бесцветные тени
Мчатся, бегут, налетают одна на другую
И, долетев, умирают в мгновенном лобзаньи.
Все расплывается тихо, и призрак холодный
Сердце мне сжал беспощадно железной рукою.
Где я видел ее, — эту безумную ночь?..
Тише… тише…

Я и ты — огонь и камень,
Но в зрачках твоих лишь раз
Я узнал знакомый пламень.
Вот блеснул, и вот погас.

Но я понял, что с тобою,
Тайной властью сплетены.
Мы блуждали под луною
На полях иной страны.

Но я понял, что от века
Скован нам единый путь,
И не воле человека
Неизбежность обмануть.

Вечер печальный окутан туманами.
Гаснет унылый закат.
Сердце не хочет жить только обманами,
Сердце не хочет утрат.

Горьки рыдания моря тревожного,
Глухо вздыхает прибой.
Сердце не хочет искать невозможного,
Сердцу желанен покой.

Смело двинемся, братья!..
Ветер рвет паруса.
Буря воет проклятья,
С морем спорит гроза.
Бросим берег туманный!
Любо мчаться вперед!..
Свет нам грезится странным
Нас безвестность зовет.
Там, за гранью заколдованной
Весь объятый вечным сном.
Неподвижностью окованный,
Мертвый город мы найдем.
Меж немыми колоннадами
Тали стоит забытый храм.
Бесконечными аркадами
Он восходит к небесам.
Полны дерзкого желания,
Смелым шумом голосов
Мы смутим покой молчания,
Тайну дремлющих веков.
И над каменной могилою
Тех, кто сгинули, как дым,
С неизведанною силою
Наше имя начертим.

Рыдает звон колокольный,
Властный и внятный зов.
Шел я дорогой окольной
Так много долгих часов.

Храма отверстые двери…
Виден темный алтарь.
Торжественно, в ясной вере
Диакон подъемлет орарь.