Ларисса Андерсен - Одна на мосту - Стихотворения. Воспоминания. Письма

Настоящая поэзия в чем-то сродни магии. Магия стиха Л. Андерсен в его удивительно разнообразной ритмике, особой мелодии и потрясающей по смысловой глубине «финальной строки», которая дает ключ не только к всему стихотворению, но, кажется, к самим тайнам мирозданья.

«Я думаю, – как-то философски заметила Ларисса, – что стихи – это как молитва у монахов: если молиться постоянно – то и выходит, а если нет – наступает «сухость» души. И стихи не звучат. А как хорошо, когда они звучат! Словно вот тут-то оно и есть то, для чего живешь…».

Несправедливо, что больше полувека ее поэзия почти не появлялась «в свете» во всем своем великолепии. Удивительно радостно, что теперь эти воскрешенные из забвения стихи смогут прочесть в России, на родном языке, прикоснуться к ним душой.

Они ничуть не утратили своего очарования. Напротив, как старое выдержанное вино, приобрели особый аромат и терпкость, с легким привкусом горечи. Эти рифмы настояны на печали, извечной спутнице судьбы скитальца.

Справедливости ради следует сказать, что в последние годы разные по объему подборки стихов Л. Андерсен уже были представлены в сборниках Э. Штейна «Остров Лариссы» (Орандж, США, 1988), Д. Селькиной и Е. Таскиной «Харбин. Ветка русского дерева» (Новосибирск, 1991), в антологии Е. Евтушенко «Строфы века» (Москва, 1994), В. Врейда и О. Бакич «Русская поэзия Китая» (Москва, 2001), а также в некоторых толстых журналах и газетах. В книге «Одна на мосту» Ларисса Андерсен опубликованных стихотворений, приводит около ста никогда ранее не издававшихся.

Примечательно: имя книги тоже дала стихотворная строка. Это, пожалуй, самая горькая ее «песня». Ларисса Андерсен написала стихотворение «Одна на мосту» в 1971 году, вернувшись из поездки к сестре отца, тете Нине, на родину, где всколыхнулось столько чувств! В этих строчках – настоящая трагедия нескольких поколений русских эмигрантов.

Ларисса Андерсен родилась накануне первой мировой войны, на излете зимы, в 23-м Восточно-Сибирском полку, расквартированном недалеко от г. Хабаровска. Она была третьим ребенком в семье офицера-артиллериста Николая Михайловича Андерсена, но обе ее сестренки с одинаковым именем – Галина, умерли еще в младенчестве. Мама, Евгения Иосифовна, нарекла малышку Лариссой. Наверное, именно это имя, которое в переводе с греческого означает «чайка», «морская птица», подарило ей такую восторженную, не проходящую любовь к морю.

Это было на острове Русском, во Владивостоке, куда Н. М. Андерсена в 1920 году перевели в составе Хабаровского графа Муравьева – Амурского кадетского корпуса. Он преподавал английский язык в младших классах. За плечами у Николая Михайловича была первая мировая война, ранение, плен, служба при штабе Колчака, из рук которого он получил полковничьи погоны. С этими погонами, как завещал, он был похоронен в 1961 году в фамильном склепе семьи мужа Лариссы – Мориса Шеза, во Франции.

В заветной шкатулке у дочери остались отцовские регалии: наградная колодка, специальный знак, выпущенный к 300-летию царствования дома Романовых, кадетские атрибуты.

Поразительно, но Лариссе Андерсен до сих пор приходит во сне запах удивительного цветка – венериного башмачка, как сказка из детства, с Русского острова. Где были пустынные пляжи с белым песком и белыми маками, бескрайнее море, раскаленные на солнце гладкие валуны, куда детвора отправлялась «жариться» после купания и старая грузинка, которая обучала ее русскому языку.

Потом почти год семья Андерсен жила… на рельсах, в отдельном люксовом вагоне с просторной гостиной и даже роялем.

В этой «квартире « витал дух походного уюта и изысканной роскоши. Евгения Иосифовна в первый же день распаковала Кузнецовский сервиз, ночью вагон стали перегонять на другой путь, и многое разбилось. За время их жизни на рельсах это повторялось множество раз. Однако офицерская жена упрямо продолжала обустраивать семейный быт. Вероятно, это была своего рода психологическая защита от всеобщего хаоса, который творился за окном вагона.