Григорий Санников - Лирика

И такая тоска:
Где ты, друг мой родной?
Облака, облака,
Облака надо мной…

Кукует в кузнице кукушка,
Выстукивая по станку
Такую бойкую частушку:
«Ку-ку, ку-ку».

Лучится утро чистой сталью,
Звенит и вторит молотку,
И над проселочною далью
Ликует гулкое «ку-ку».

Кудрявится вдали опушка
Кудрями кучными в шелку,
Кукует в кузнице кукушка:
«Ку-ку, ку-ку».

Весна. Струится ветер тонкий,
Над городом кричат грачи.
О, как под вечер в шуме звонком
Устали в мастерской ткачи!

И я устал за тканьем тканей,
Уж мне домой пора, пора.
С тоскою непонятно тайной
Станок оставил до утра.

Иду, а по дороге талой
Поет о вечере ручей,
И вспоминается устало
Мне песнь весенняя ткачей.

И тянется мой взор за грани,
И синь небес он жадно пьет.
А вечер розовые ткани
Так радостно в лазури ткет.

Я помню себя очень маленьким.
В нашем доме, где крашеный пол,
Словно в поле цветочек аленький,
Мой младенческий крик расцвел.

И качала меня мать в колыбели,
И про звезды мне пела она,
И плыла колыбель, и звезды звенели
По волнам голубого сна.

И одна из тех звезд нечаянно
Мне однажды упала на грудь
И, горя в моем сердце пламенем,
Повела меня в дальний путь.

В невеселом городе Тавризе,
Где сады, сады, сады,
Полюбил я лирику Хафиза
И простую мудрость Саади.

По базарам шумным я толкался,
На коврах курил ли в чайхане,
Саади седой со мной встречался,
За кальяном улыбался мне.

И о чем-то издавна понятном
Говорил мне добрый Саади:
— Не горюй, мой друг, о невозвратном,
Радуйся тому, что впереди!

И пьянился чистый дым кальяна,
Слышно было, как века текли,
Осыпались розы Гюлистана
И еще роскошнее цвели.

А когда кругом синели крыши,
Затихал базарами Тавриз,
Мнилось мне, листву садов колыша,
Звал свою любимую Хафиз.

И всю ночь в сплошном самозабвенье
Преданные розам соловьи
Бульканьем, и щелканьем, и пеньем
Сыпали признания свои.

Высоки большие пяльцы,
В долгой песне мало слов,
И болят и ноют пальцы
От бесчисленных узлов.

Тонкой вязью песня вьется,
Голос мастера певуч.
Через крышу пыльно бьется
Одурелый солнца луч.

Сколько ткать еще осталось,
Мой товарищ — иолдаш?
Вся-то жизнь твоя — усталость,
Корка сыру и лаваш.

День за днем — узлы да слезы,
Шелест ниток, шелест слов.
Твой ковер в роскошных розах,
Жизнь — в уколах от шипов.