Отец — выпускник Порховского духовного училища Петр Семенович Ладинский (p. 1863-?) — в 1893 г. женился на двадцатилетней крестьянке Дновской волости Ольге Васильевне Деминой. Антонин был в семье первенцем, за ним почти с равными промежутками последовали младшие братья: в 1899 г. родился Владимир, в 1903 г. — Борис, в 1908 г. — Николай.
В 1898 г. Ладинские переехали в Псков, где отец стал помощником полицмейстера, получил чин коллежского асессора (перед революцией он был уже надворным советником, служил уездным исправником Новоржевского уезда).
С 1906 по 1915 г. Ладинский учился в Псковской губернской мужской гимназии, а осенью 1915 г. стал студентом юридического факультета Императорского Петроградского университета, но, отучившись всего один семестр, из университета ушел и весной 1916 г. поступил в 1-ю Петергофскую школу прапорщиков. В статьях и справках о Ладинском его уход из университета иногда объясняют призывом в армию, но решение не пользоваться студенческой отсрочкой, судя по всему, было принято им самостоятельно. Ему довелось поучаствовать и в Первой мировой войне, и в Гражданской — в армии Деникина, где он стал подпоручиком. Под Харьковом Ладинский был тяжело ранен в ногу и надолго попал в ростовский госпиталь. Хорошо знавшая поэта в его парижские годы Н.Н. Берберова вспоминала позже: «У Ладинского на ноге тридцать лет не закрывалась рана, полученная в 1919 году» [7] Берберова Н. Курсив мой. New York: Russica Publishers, Inc., 1983. С. 314.
. С госпиталем Ладинский был эвакуирован в Новороссийск, затем в Крым, а оттуда в Египет.
В Египте сменил ряд профессий: работал на заводе, служил писцом в Международном суде в Каире и Александрии, переводил с английского полицейские романы. Через четыре года перебрался в Париж, поступил в Сорбонну, но оставил учебу из-за недостатка средств. Пытался зарабатывать на жизнь рабочим на обойной фабрике, маляром, в 1926 г. стал телефонистом в газете «Последние новости». Официально должность называлась гордо: заведующий телефонным бюро конторы «Последних новостей». Реально это была работа мальчика на телефоне, отвечающего на звонки и соединяющего абонентов через редакционный коммутатор. Но она позволяла Ладинскому считаться сотрудником самой известной и самой богатой (и самой богатой) газеты в эмиграции, ездить по миру в качестве корреспондента «Последних новостей», и с этого времени он смог целиком посвятить себя литературе и журналистике.
6 апреля 1925 года стихотворение Ладинского появляется в парижском «Звене». На следующий год его стихи печатаются не только в студенческих журналах «Своими путями» и «Годы», в маргинальных «Перезвонах» и поддерживающей молодежь «Воле России», но и в «Днях», «Последних новостях» и даже «Современных записках», в то время воспринимавшихся как цитадель живых классиков абсолютно недоступная для молодых авторов. Берберова считала что это «Ходасевич тотчас же протащил их в журналы и газеты» [8] Там же. С.321.
. Сомнительно: первые публикации Ладинского появились в «Звене» и «Воле России», на которые Ходасевич никакого влияния не имел (скорее уж тут могли поспособствовать Адамович и Слоним), а участником «Перекрестка» Ладинский стал и вовсе только в 1932 г. Но так или иначе, Париж был завоеван легко и очень быстро.
Критика начинает писать о стихах Ладинского задолго до выхода его первой книги. Чуткий Георгий Адамович, которому и самому еще только предстояло стать критическим мэтром, уже в 1926 г называет Ладинского «общепризнанной “надеждой"» и уверяет, что его стихи «можно печатать где угодно, рядом с кем угодно» [9] Адамович Г. Литературные беседы. // Звено. 1926. 11 апреля. № 167. С. 1–2.
.
Вышедшие пятью годами позже сборники лишь подтвердили сложившуюся к тому времени репутацию поэта. После выхода первой книги стихов Ладинского многие критики с удивлением отметили, насколько выигрывают его стихи, будучи собраны вместе. Константин Мочульский писал: «Только теперь, когда стихотворения его объединены в книге, мы понимаем законченность и цельность его поэзии» [10] Числа № 5. С. 235–237.
. Ему вторил Владимир Варшавский: «Соединенные вместе эти нарядные и очаровательные стихи приобрели какое-то новое, более глубокое, высшее и в то же время более человечески-реальное бытие [11] Новая газета. 1931. 1 марта. № 1. С. 5.
. Г.П. Струве, и после воины, 28 января 1954 г. писал В.Ф. Маркову о Ладинском: «Он теряет вне целых циклов и даже целой книги (он очень целен) <���…>
Читать дальше