Николай Некрасов: Кому на Руси жить хорошо

И точно: час без малого Последыш говорил! Язык его не слушался: Старик слюною брызгался, Шипел! И так расстроился, Что правый глаз задергало, А левый вдруг расширился И - круглый, как у филина, Вертелся колесом. Права свои дворянские, Веками освященные, Заслуги, имя древнее Помещик поминал, Царевым гневом, божиим Грозил крестьянам, ежели Взбунтуются они, И накрепко приказывал, Чтоб пустяков не думала, Не баловалась вотчина, А слушалась господ! "Отцы! - сказал Клим Яковлич, С каким-то визгом в голосе, Как будто вся утроба в нем, При мысли о помещиках, Заликовала вдруг. Кого же нам и слушаться? Кого любить? надеяться Крестьянству на кого? Бедами упиваемся, Слезами умываемся, Куда нам бунтовать? Всё ваше, всё господское Домишки наши ветхие, И животишки хворые, И сами - ваши мы! Зерно, что в землю брошено, И овощь огородная, И волос на нечесаной Мужицкой голове Все ваше, все господское! В могилках наши прадеды, На печках деды старые И в зыбках дети малые Все ваше, все господское! А мы, как рыба в неводе, Хозяева в дому!"

Бурмистра речь покорная Понравилась помещику: Здоровый глаз на старосту Глядел с благоволением, А левый успокоился: Как месяц в небе стал! Налив рукою собственной Стакан вина заморского, "Пей!" - барин говорит. Вино на солнце искрится, Густое, маслянистое. Клим выпил, не поморщился И вновь сказал: "Отцы! Живем за вашей милостью, Как у Христа за пазухой: Попробуй-ка без барина Крестьянин так пожить! (И снова, плут естественный, Глонул вина заморского.) Куда нам без господ? Бояре - кипарисовы, Стоят, не гнут головушки! Над ними - царь один! А мужики вязовые И гнутся-то, и тянутся" Скрипят! Где мат крестьянину, Там барину сполагоря: Под мужиком лед ломится, Под барином трещит! Отцы! руководители! Не будь у нас помещиков, Не наготовим хлебушка, Не запасем травы! Хранители! радетели! И мир давно бы рушился Без разума господского, Без нашей простоты! Вам на роду написано Блюсти крестьянство глупое, А нам работать, слушаться, Молиться за господ!"

Дворовый, что у барина Стоял за стулом с веткою, Вдруг всхлипнул! Слезы катятся По старому лицу. "Помолимся же господу За долголетье барина!" Сказал холуй чувствительный И стал креститься дряхлою, Дрожащею рукой. Гвардейцы черноусые Кисленько как-то глянули На верного слугу; Однако - делать нечего! Фуражки сняли, крестятся. Перекрестились барыни. Перекрестилась нянюшка, Перекрестился Клим... Да и мигнул Орефьевне: И бабы, что протискались Поближе к господам, Креститься тоже начали, Одна так даже всхлипнула Вподобие дворового. ("Урчи! вдова Терентьевна! Старуха полоумная!" Сказал сердито Влас.) Из тучи солнце красное Вдруг выглянуло; музыка Протяжная и тихая Послышалась с реки...

Помещик так растрогался, Что правый глаз заплаканный Ему платочком вытерла С сноха с косой распущенной И чмокнула старинушку В здоровый этот глаз. "Вот! - молвил он торжественно Сынам своим наследникам И молодым снохам. Желал бы я, чтоб видели Шуты, врали столичные, Что обзывают дикими Крепостниками нас, Чтоб видели, чтоб слышали..."

Тут случай неожиданный Нарушил речь господскую: Один мужик не выдержал Как захохочет вдруг!

Задергало Последыша. Вскочил, лицом уставился Вперед! Как рысь, высматривал Добычу. Левый глаз Заколесил... "Сы-скать его! Сы-скать бун-тов-щи-ка!" Бурмистр в толпу отправился; Не ищет виноватого, А думает: как быть? Пришел в ряды последние, Где были наши странники, И ласково сказал: "Вы люди чужестранные, Что с вами он поделает? Подите кто-нибудь!" Замялись наши странники, Желательно бы выручить Несчастных вахлаков, Да барин глуп: судись потом, Как влепит сотню добрую При всем честном миру! "Иди-ка ты, Романушка! Сказали братья Губины. Иди! ты любишь бар!" - Нет, сами вы попробуйте! И стали наши странники Друг дружку посылать. Клим плюнул. "Ну-ка, Власушка, Придумай, что тут сделаем? А я устал; мне мочи нет!" - Ну, да и врал же ты! "Эх, Влас Ильич! где враки-то? Сказал бурмистр с досадою. Не в их руках мы, что ль?.. Придет пора последняя: Заедем все в ухаб, 1 Не выедем никак, В кромешный ад провалимся, Так ждет и там крестьянина Работа на господ!" - Что ж там-то будет, Климушка? "А будет что назначено: Они в котле кипеть, А мы дрова подкладывать!" (Смеются мужики.) Пришли сыны Последыша: "Эх! Клим-чудак! до смеху ли? Старик прислал нас; сердится, Что долго нет виновного... Да кто у вас сплошал?" - А кто сплошал, и надо бы Того тащить к помещику, Да всё испортит он! Мужик богатый... Питерщик... Вишь, принесла нелегкая Домой его на грех! Порядки наши чудные Ему пока в диковину, Так смех и разобрал! А мы теперь расхлебывай! "Ну... вы его не трогайте, А лучше киньте жеребий. Заплатим мы: вот пять рублей..." - Нет! разбегутся все... "Ну, так скажите барину, Что виноватый спрятался". - А завтра как? Забыли вы Агапа неповинного? "Что ж делать?.. Вот беда!" - Давай сюда бумажку ту! Постойте! я вас выручу! Вдруг объявила бойкая Бурмистрова кума, И побежала к барину, Бух в ноги: - Красно солнышко! Прости, не погуби! Сыночек мой единственный, Сыночек надурил! Господь его без разуму Пустил на свет! Глупешенек: Идет из бани - чешется! Лаптишком, вместо ковшика, Напиться норовит! Работать не работает, Знай скалит зубы белые, Смешлив... так бог родил! В дому-то мало радости: Избенка развалилася, Случается, есть нечего Смеется дурачок! Подаст ли кто копеечку, Ударит ли по темени Смеется дурачок! Смешлив... что с ним поделаешь? Из дурака, родименький, И горе смехом прет!