Наталья Лайдинен - Яблоко

Милый!
Напиши мне письмо, помаши крылом на балконе,
Пошурши опавшей листвой, разбуди ночными звонками.
В небеса колесницы умчат огнекрылые кони…
И не просто столетья — другие миры между нами.

Мы с тобой повстречались. Наверное, чья-то оплошность.
Старый мастер дремал, мы нарушили святость границы.
Но я знаю тебя в моем будущем. Видела в прошлом!
И касаюсь тебя через сны и чужие ресницы.

Сбрось скорей ярлыки. Страсть — живая великая сила.
С ней мы приняли свет и спасали друг друга, сгорая!
Если Бога когда-то о чем-то всем сердцем просила, —
Чтобы мы в этот раз на земле не покинули рая.

Я купаюсь в твоей любви!
Ливни счастья, страстей торнадо,
Радость слившихся половин.
— Ничего на земле не надо!

Пали цепи давным-давно,
Небо — нашего дома крыша.
Меж созвездий всегда темно,
Только слышно, как боги дышат.

Мы к своей планете летим назад.
Наш маршрут — перекрестки улиц.
Надо мной сверкают твои глаза,
Что с рождения — улыбнулись.

Мы вылетаем из матрицы,
Наши души сливаются.
Глаз не свести с твоего лица:
Не глаза на нем — солнца!

Ты меня из-под земли достал,
Дьявольский победив оскал.
Нам теперь не считать до ста:
Вечности голубеет сталь.

Я помню все, буду помнить,
Когда разрушатся цепи.
Шторм, нашей близостью полный,
Мир, оказавшийся целым,

Шелк флейт и шепот тимпанов,
Частотный пульс эхолота…
Восторг голландских тюльпанов
В твоих высоких широтах.

В небе время парусом реет,
В море вечность жжет глубиной.
Флаг святого Андрея
Всюду рядом со мной.

Как небес сияющий символ,
Как огонь в полярном снегу…
Я с тобою стала счастливой.
Я впервые не лгу.

Маргарита узнала, что Мастер
Оживил ее старые сны.
Он во власти безумства и страсти,
Пусть апрельские дни — холодны.

До Луны тысячи километров.
Здесь совсем другие края.
Он сошел к ней северным ветром,
Все истоки жара тая,

Растопил полярные льдины,
Озарил звездой небосвод.
— Маргарита… Мы снова едины,
И земля нашей близости ждет.

С мгновенья рухнувшего рая,
До зарева, что поутру,
Ты всех морочишь, вовлекая
В чужую странную игру,

В ней нет универсальных правил,
Победы — определены.
Людей с ума сходить заставил,
Разрушил их простые сны.

Но я твоей не буду пешкой,
Я королева. Принят бой!
Знай, в рукаве орел ли, решка,
Но ты играешь сам с собой.

Скажешь: блажь! Или скажешь: драма!
На поверку — просто игра столетий,
Межпланетная голограмма,
Страсть Монтекки и Капулетти.

Шпагой — в сердце стального мира
Бродят всюду скитальцы ночи,
Но дождями — печаль Шекспира
И сценарий, что кровоточит.

Этот карточный мир только отраженье,
Мы с тобой здесь призрачные герои.
От Адама и Евы — души движенье
И давно расписаны главные роли.

Будь собой — не будет иных отличий,
Все мы лишь актеры на маскараде.
Но узнаем друг друга в полете птичьем
И в земные игры войдем едва ли.

Я была служанкой, была царевной.
У тебя всегда свистят рядом пули.
Но тебе и мне хватит силы древней:
Мы очнемся вместе в другом июле.

И не будет рано, не будет поздно.
Нам споют в ночи золотые птицы.
И в ладони лягут густые лозы…
Бесконечный сон. Он давно нам снится.

Прошла пора тревог, обид,
И расставанье стало благом.
Любовь небес во мне звенит
И укрывает высшим стягом.

Тюрьма дрожит и будит миф,
Друг друга вечно ищут пары…
А ты один, как старый гриф
Цыганской выцветшей гитары.

Священной лилией Саронской,
Любовь, связующая время.
Звенит судьба подковой конской,
Дух жаждет новых откровений.