Иосиф Уткин - Стихотворения и поэмы

И как бы при звуках родной им трехрядки,
Словам твоей правды поверив не вдруг,
Веселый огонь молодой переглядки,
Искрясь, облетит их внимательный круг.

И кто-то дровец, оживляясь, подбросит,
И кто-то смущенно оправит ружье,
И кто-то любимую песню запросит,
И кто-то тотчас же затянет ее…

В холодных порядках серебряной чащи
Осыплется пепел с верхушек седых:
Как будто простое солдатское счастье
Горячим дыханьем коснется и их.

А русская песня, что с кривдой не в мире,
Пойдет между тем замирать на лету,
Потом, разрастаясь всё шире и шире,
Как храбрый разведчик, уйдет в темноту.

Моряк вступил на крымский берег
Легко и весело ему!
Как рад моряк! Он ждал, он верил
И вот дождался: он в Крыму!

В лицо ему пахнуло мятой,
Победой воздух напоен.
И жадно грудью полосатой,
Глаза зажмурив, дышит он.

А южный ветер треплет пряди
Волос, похожих на волну,
И преждевременную гладит
Кудрей моряцких седину.

Как много видел он, как ведом
Ему боев двухлетний гул!
Но свежим воздухом победы
Сегодня он в Крыму вздохнул.

И автомат, как знамя, вскинув,
Моряк бросается вперед.
— Туда, где флотская святыня!
— Где бой!
— Где Севастополь ждет!!

Лампы неуверенное пламя.
Непогодь играет на трубе.
Ласковыми, нежными руками
Память прикасается к тебе.

К изголовью тихому постели
Сердце направляет свой полет.
Фронтовая музыка метели
О тебе мне, милая, поет.

Ничего любовь не позабыла,
Прежнему по-прежнему верна:
Ранила ее, но не убила
И не искалечила война.

Помню всё: и голос твой, и руки,
Каждый звук минувших помню дней!
В мягком свете грусти и разлуки
Прошлое дороже и видней.

За войну мы только стали ближе.
Ласковей. Прямей. И оттого
Сквозь метель войны, мой друг, я вижу
Встречи нашей нежной торжество.

Оттого и лампы этой пламя
Для меня так ласково горит.
И метель знакомыми словами
О любви так нежно говорит…

Еще вчера ты видел сам
Зимы холодные приметы,
А нынче взмыла к небесам
Стрижа певучая ракета!

Над древним городом кружа,
Ликует маленькая птица.
И звонкие круги стрижа
Звучат как праздник над столицей.

Как будто, скинув нежный наст
И хлынув в синеву густую,
Природа на день раньше нас
Победу нашу торжествует!..

Когда я вижу моряка,
Лицо улыбка озаряет,
И как-то, знаете, рука
Сама собою козыряет.

Сверкает взгляд, свободней грудь,
Как будто вас погладит кто-то,
И как пройти, не козырнуть
Широкоплечей славе флота!

Герой видней издалека —
Мы к ним привыкли,
Свыклись с ними.
Но перед ним еще века,
Как перед чудом, шапку снимут.

Века склонятся перед ним.
А он, веселый, юный, гибкий, —
Он только улыбнется им
И пропадет в толпе с улыбкой.

Кто твое запомнит имя
В этом грохоте миров,
Седенькая героиня
Одиноких вечеров?

С кем в жестоком этом гуле,
С кем, скажи, тебя сравнить?
Горе, что тебя согнуло,
Не смогло тебя сломить!

А в ушах знакомый шепот.
Пишет: был опять в бою…
И попробуй тут заштопать
Боль безмерную свою!

Год в разлуке, год не видясь
(Жив ли он? Дождусь ли я?) —
Но ничем себя не выдаст
Скорбь согбенная твоя.

Разве только вздохом слабым
Облегчит немного грудь, —
Всё, в чем Родина могла бы
Мать солдата упрекнуть.

Стань же рядом, рядом с громкой
Славой храбрых сыновей —
Этих доблестных потомков
Скромной храбрости твоей!..

Какой анекдот нехороший
Недавно случился со мной:
Купил я у цыгана лошадь
И еду спокойно домой.

Навстречу — крестьянин в азяме.
Увидел меня на коне —
Увидел, захлопал глазами,
«Грабитель!» — кричит. И — ко мне.