Иосиф Уткин - Стихотворения и поэмы

Говоря без стыда и зазнайства,
Честный лирик, не шелопай,
В коллективном советском хозяйстве
Я имею свой маленький пай.

Мне не надо паккардов очкастых.
Стильных дач… Я прошу об одном:
Отведите мне скромный участок
В две сосны под зеленым холмом.

Это мало. И думаю, это
Не испортит природы красот.
А засеете… Сердце поэта
Снова чистым зерном прорастет.

Не имея других капиталов,
Это сердце, питавшее стих,
И при жизни собою питало
Современников славных моих.

Возле моста, возле речки
Две березки, три овечки.

На селе кричит петух,
У реки сидит пастух.

Возле моста, у реки
Проходили казаки,

Услыхали петуха,
Увидали пастуха.

Есаул навеселе:
«Сколько красных на селе?»

Пастушок ломает прутик,
Головой белесой крутит.

Казаки навеселе:
«Подсчитаем на селе!»

Поскакали… а пастух
Снял порты да в воду — бух!

На селе смеются бабы,
А пастух, задами, — к штабу.

Поспевает, слава богу,
Комиссар кричит тревогу…

Коммунисты к пулеметам,
А казаки-то наметом!

Наступают… отступают…
Пулемет чубы считает!

Насчитал без мала д о ста —
Остальные к речке, к мосту.

Кто мостом, а кто и вброд,
…А пастух назад плывет.

Вылезает из реки,
А у моста казаки.

Увидали: «Ты откуда?
Говори… то будет худо!»

Пастушок: «В реке купался,
Мне, кубыть, таймень попался».

Казаки: «Какой таймень?!
Сучий сын… скидай ремень!!»

…Возле моста, возле речки
Две березки, три овечки.

На селе кричит петух…
На ремне висит пастух.

Где-то на Азорских островах
Девушки поют чудную песню.
В тихих и бесхитростных словах
Вымысел скрывается чудесный.

Девушки бровями поведут.
Головы нерусские наклонят,—
И по океану
вброд
идут
Ярые буденновские кони.

Ленты боевые на груди,
Куртки знаменитые из кожи.
Конница идет!
А впереди
Парень — на азорских не похожий.

Тонкий и кудрявый, как лоза,
Гибкий, как лиана, и высокий.
У него
Хорошие глаза
С южной украинской поволокой.

Для него
Платки девчаты ткут,
Юноши идут к нему брататься.
От него,
Как от огня, бегут
Толстые смотрители плантаций!

…Не могу я песню позабыть!
По Москве хожу как сумасшедший.
Я хотел бы
парнем этим быть,
В песню иностранную вошедшим.

Много я бы мог перетерпеть:
Тропики, контузию, осколок,
Только б о себе заставить петь
Молодых азорских комсомолок.

Думаю, в бою, не на словах,
Многое друзья мои терпели,
Чтобы на Азорских островах
Девушки по-комсомольски пели.

Берег н а берег глядит.
Подними свои ресницы:
На одном — сосна стоит,
На другом — трава лоснится.

Разделила их река.
Но стоят они родными:
Мост, как длинная рука,
Протянулся между ними.

Почему же, мальчик мой…
Это так обидно, право!..
Между мною и тобой
Никакой нет переправы?

…За тяжкий труд моих страданий
Вознагражден и я, поэт,
Не шубой славы стародавней
С царевых плеч… Не чином. Нет!

Но тем, что все мои печали,
Мужавшие день ото дня,
Народной болью прозвучали!
И тем — что слушает меня

Народ на площади морозной,
Не утирая слез с лица,
Как слушали еще при Грозном
На Красной площади слепца.

Было, доктор, правда, было
Сердце, полное огня.
Было, доктор, да и сплыло.
Нету сердца у меня!

Доктор, выслушайте, сверьтесь,
Помогите… буду рад.
Разве, доктор, станет сердце
Так стучаться невпопад?

Люди — люди не поверят.
Не поверят?.. Ну и пусть.
Это я к любимой в двери
На Остоженке стучусь.

Ни ответа, ни привета…
Вот уже четыре дня
Отвечают: «Нету!.. Нету!..»
Нету сердца у меня!