Николай Огарев - Стихотворения и поэмы

Далеко от людей докучливой станицы,

Смотрел, не знал, что делалось со мной,

И вот слеза пробилась на ресницы.

1838

ДОРОЖНОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

Бледно сквозь дымное облако светит луна,

Светит на белое поле;

Холоден воздух летучий, земля холодна,

Снег ее держит в неволе.

Жалко мне бедную землю! В ней жизни уж нет,

Все-то на ней леденеет,

Холодны люди на ней, ах! и в них жизни нет,

Сердце у них леденеет.

К бедствиям ближних, к несчастьям, страданьям людей

Сердце у них леденеет.

К правде божественной, к голосу чистых страстей

Сердце у них леденеет.

Лишь себялюбье живет в нем, и гложет его

Червь среди страшной могилы.

Сердце холодное! Ах, отогреть мне его

Вовсе нет, вовсе нет силы.

Вырвать червя ядовитого силы мне нет,

Воля ничтожна без силы.

Жив я, однако! Спокойно гляжу я на свех

И умереть нету силы.

1839

* * *

Итак, с тобой я буду снова.

Мне уступить на этот раз

Судьба суровая готова

Еще один блаженный час.

Еще прекрасное мгновенье

Я в жизни скучной и пустой,

Как дар святого провиденья,

Отмечу резкою чертой;

И на страницах дней печальных,

Где много горестей святых,

Где много песен погребальных,

Где много пробелов пустых,

Где много пятен, сожалений,

Которых выскоблить нельзя,

И где так мало наслаждений

Еще успел отметить я,

Я припишу, с душою ясной,

С благодареньем к небесам,

Еще строку любви прекрасной

К немногим радости строкам.

Скорей, ямщик, до назначенья!

Скорей гони своих коней,

Я весь горю от нетерпенья,

Мне миг свиданья дорог с ней.

Скажи; с тобой случалось, верно

Ну, вот когда ты молод был,

Расстаться с той, что ты безмерно

Душой и сердцем полюбил?

Ты помнишь, что тогда бывало

В груди истерзанной твоей?..

Итак, спеши ж во что б ни стало,

Гони, гони своих коней.

Вот хлопнул бич - и снег мятется,

И в брызгах пал на стороне

Вот близко, близко - сердце бьется,

Мой друг, спеши навстречу мне...

О! с умиленною слезою,

Я на коленях пред тобой

За миг свиданья всей душою

Благодарю, создатель мой!..

1839

* * *

В тюрьму я был брошен, отослан в изгнанье,

Изведал я горе, изведал страданье,

Но все же я звал из печальной глуши

Свободу, владычицу твердой души.

Пришла наконец, будто свет среди тьмы,

Как воздух прохладный средь душной тюрьмы,

И голос мне вдруг пробежал близ ушей:

"Вот ключ от затворов тюремных дверей,

Я дам его женщине, тебе их она

Отворит, - я буду тебе отдана".

Растворены двери, и что ж вижу я?

О боже! Она, то подруга моя,

Она растворила тюремную дверь,

И весел я с нею и волен теперь.

За волю, за волю тебе, провиденье,

Подругой мне данною - благодаренье.

Но есть еще воля!.. То воля моя

Стремиться к добру - неизменен ей я.

1839

СТАРЫЙ ДОМ

Старый дом, старый друг, посетил я

Наконец в запустеньи тебя,

И былое опять воскресил я,

И печально смотрел на тебя.

Двор лежал предо мной неметенный,

Да колодец валился гнилой,

И в саду не шумел лист зеленый.

Желтый - тлел он на почве сырой.

Дом стоял обветшалый уныло,

Штукатурка обилась кругом,

Туча серая сверху ходила

И все плакала, глядя на дом.

Я вошел. Те же комнаты были;

Здесь ворчал недовольный старик;

Мы беседы его не любили,

Нас страшил его черствый язык.

Вот и комнатка - с другом, бывало,

Здесь мы жили умом и душой;

Много дум золотых возникало

В этой комнатке прежней порой.

В нее звездочка тихо светила,

В ней остались слова на стенах;

Их в то время рука начертила,

Когда юность кипела в душах.

В этой комнатке счастье былое,

Дружба светлая выросла там,

А теперь запустенье глухое,

Паутины висят по углам.

И мне страшно вдруг стало. Дрожал я,

На кладбище я будто стоял,

И родных мертвецов вызывал я,

Но из мертвых никто не восстал.

1839

ДЕРЕВЕНСКИЙ СТОРОЖ

Ночь темна, на небе тучи,

Белый снег кругом,

И разлит мороз трескучий

В воздухе ночном.

Вдоль по улице широкой

Избы мужиков.

Ходит сторож одинокой,

Слышен скрип шагов.

Зябнет сторож; вьюга смело

Злится вкруг него;

На морозе побелела

Борода его.

Скучно! радость изменила,

Скучно одному;

Песнь его звучит уныло

Сквозь метель и тьму.

Ходит он в ночи безлунной,

Бела утра ждет

И в края доски чугунной

С тайной грустью бьет.

И, качаясь, завывает

Звонкая доска...