Николай Заикин - Промежутки бытия

Осталось к этому привыкнуть.
Быть не такими научиться.
К другим источникам приникнуть.
От молодости излечиться.

Со многими расстались,
С другими расстаёмся.
Немного жить осталось,
С собою остаёмся.

Взошло рассудка семя.
Точнее, начинает.
Общение со всеми
Досаду причиняет.

За редким исключеньем:
Один, два, три, четыре…
С завидным увлеченьем
Сверчок поёт в квартире.

А он откуда взялся
В таком простом жилище?
Здесь звук его казался
Пронзительней и чище.

Зато другие звуки
Глушились, затихали.
А ведь какие страсти
Недавно полыхали!

Совсем-совсем недавно —
Вчера, позавчера ли? —
Тут судьбы разбивались,
От счастья умирали.

Главное – сделать, оценят – потом.
А не оценят – беда не велика.
Самое сложное – в самом простом,
В том – что лицо отличает от лика.

И мы уходим следом,
Почти не отставая.
Но лучше, если летом,
Когда трава живая.

Тогда не так прохладно
И не настолько сложно…
Успеем? Вот и ладно.
Теперь проститься можно.

В смиренье – признак силы,
Достоинство ума.
Кого не научили,
Научит жизнь сама.

А если не научит —
Бездарных и глухих, —
Они своё получат.
Жалеть не надо их.

Чуть не в окошко лезли
И двери открывали.
Задумываться если —
От жизни отрывали.

Общения хотели,
Болтали без умолку,
Без устали вертели
Ручную кофемолку.

И с радостью, и с горем —
Без разницы – к нему же,
О расставанье скором
С женой и даже мужем…

Он так и жил, не зная,
Зачем ему вся эта
Шумиха поездная
От лета и до лета,

Приходы и уходы,
Людей чередованье,
Зачем мелькали годы,
Рожденья, отпеванья.

Он сам ещё и не жил.
Хотел, намеревался.
Как клоун, на манеже
Весь вечер оставался.

Один-единственный читатель
Моих стихов в простой тетрадке.
Там я – трудяга и мечтатель.
И в полном, кажется, порядке.

Он про меня почти всё знает,
Как исповедник самый ближний.
Там тема вечная, сквозная.
О жизни, как всегда, о жизни.

Падай низко, но не слишком,
Без причины не шакаль.
Пораскинь вперёд умишком
И в болото не шагай.

Оно топкое до жути,
В нём погрязнешь с головой.
Ведь ни капельки не шутит
Оно с жертвой дармовой.

Он и был всегда – одинокий волк.
Ни в чью стаю сам не хотел идти.
Видел в жизни свой и бесспорный толк,
Словно карты легли на скатерти.

Рисковал всегда. Знал плохие дни.
Ну а линию свою – гнул.
Никогда его не поймут одни,
А к другим он сам не примкнул.

…Выпал из времени. Вдруг истончился.
Думал исправиться. Долго лечился.
Тщетно угадывал времени ход,
Степень вины, перепады погод…

Был гражданином, певцом и поэтом.
Помнил всегда и с надеждой об этом.
Вышел на песни отпущенный срок.
Больше не будет спасительных строк.

По планам сердца и души
Стараюсь, строю.
Катаю брёвна-кругляши,
Фундамент рою.

Их верноподданный и раб,
Строитель вечный.
Сам – и подсобник, и прораб.
И план свой, встречный.

Люблю теперь то, что нельзя потерять.
Наивно за это винить, укорять.
В заветное прошлое смело бегу.
Лелею его, от беды берегу.

Оно отвечает взаимностью мне.
Союз наш признанья достоин вполне.
Спасаем друг друга. Мы вместе опять.
Нам есть чем гордиться и что вспоминать.

Отсчёт пошёл. Земная жизнь
И для тебя теперь настала.
Недвижным свёрточком лежишь.
Поела только что. Устала.

Мы все земное бытиё
С трудов таких же начинали.
Потом лишь «каждому своё»
Творцы судеб насочиняли.

Пусть благосклонными они
К тебе окажутся в итоге.
Храни, Господь, тебя, храни.
А мы помолимся о Боге.

Участьем слабого согрей.
Что опасаться!
Хотелось тоньше и мудрей
Быть, не казаться.