В. Гартевельд - Песни каторги.

Еще один годочек
В тюрьме побуду я,
А там, мой мил-цветочек,
Явлюся я, любя.

С густыми волосами,
С ногами без браслет
Явлюся я меж вами
С иголочки одет.

Звезда, прости, пора мне спать,
Но жаль расстаться мне с тобою;
С тобою я привык мечтать, —
Ведь я живу одной мечтою.

А ты, прелестная звезда,
Порою ярко так сияешь,
И сердцу бедному тогда
О лучших днях напоминаешь.

Туда, где ярко светишь ты,
Стремятся все мои желанья,
Там сбудутся мои мечты; —
Звезда, прости и — до свиданья!..

Ой ты Боже милосердный,
Боже сильный и прещедрый,
Прославляем твою милость
Боже взглянь на нашу щирость.

Дай нам Боже, дай нам с неба,
Дай чего нам больше треба,
Дай нам мира и спокою…
Пид могучею рукою.

Встану я, чем свет зарумянится,
Осеню крестом грудь широкую,
С киркой, с фонарем в шахту я спущусь
И пойду долбить руду-матушку!

Оживет тогда мать сыра земля,
Киркой глубоко взборожденная,
Стонет мать земля, точно ранена,
Под ударами стонет мать земля!

Силушка моя богатырская
Держится еще, но надолго ли?
Да и мать-земля притомилася,
С горки да крутой покатилася.

Ломит грудь мою, тяжко мне вздохнуть,
Ночью или днем все темно кругом.
Мнится мне порой, будто помер я,
Будто я давно уж похоронен!

Зачем я, мальчик, уродился,
Зачем тебя я полюбил?
Ведь мне назначено судьбою
Идти в Сибирские края! [4] Вариант: Я в Петербурге уродился И воспитался у родных А воровать я научился Там у приятелей своих.

В Сибирь жестокую далеко
Судом я в ссылку осужден,
Где монумент за покоренье
В честь Ермака сооружен.

Придет цирюльник с вострой бритвой,
Обреет правый мой висок,
И буду вид иметь ужасный
От головы до самых ног.

Пройдет весна — настанет лето,
В садах цветочки расцветут,
А мне несчастному за это
Железом ноги закуют.

Но там, в Сибири, в час полночный
Свяжусь я вновь с чужим добром
И одинокий и несчастный
Пойду урманами [5] Урман — тайга. тайком.

Дойду до русской я границы,
Урядник спросит: «Чей такой?»
Я назову себя бродягой,
Не помня родины своей!

В шахте батюшку убило,
Друга порох разорвал,
И осталась я без мила,
Как былинка без воды.

Штегер три рубля дарил мне,
Я с презреньем не взяла,
Мово Ваничку я помню.
Осталась ему верна.

Как я долго ни грустила,
Все же Ваню позабыла,
Пришел Гриша молодой,
Полюбился мне душой.

С ним частенько я целуюсь,
Сладки речи говорю…

В ночи шпаната [6] Шпаната — младшие члены каторги. и кобылка [7] Кобылка — вся каторга. ,
Духи [8] Духи — конвой и вообще всякое начальство. за нами по пятам.
Ночью этап, а там бутылку,
Может, Иван [9] Иван — старший в камере или в этапе из бывалых каторжан. добудет нам.

Вспомню, вспомню, вспомню я,
Как меня мать любила
И не раз да и не два
Она мне говорила:

Эх, мой миленький сынок,
Не водись с ворами,
В каторгу-Сибирь пойдешь,
Скуют кандалами.

Котелки с собой возьмешь,
Конвой пойдет за вами,
Подкандальный марш споешь
С горькими слезами.

Вспомнишь ты старушку мать,
И родного брата,
Не утерпит ретивое,
Ты убьешь солдата.

Прослывешь бродягой ты,
Будешь всех бояться,
Ночью по полю ходить,
Днем в лесу скитаться.