Тимур Кибиров - Стихи

Уверен, что те из вас, ребята,
Кто уже читал эти сочинения,
Согласятся со мной
И немедленно перестанут
Призывать «только верить»
Или «пальнуть пулей в святую Русь».

Мораль:
Под сению клюквы, под посвист пурги
Мечтает Манилов, буянит Ноздрев.
И все недосуг им учить языки,
Учить языки и учить мужиков.

Эпилог моей третьей поэмы будет называться
«Непостыдная кончина»

Мы с сестрами опоздали
На похороны бабушки.
Хотя сочувствующий водитель
домчал нас из аэропорта с немыслимой скоростью,
На кладбище оставались уже
только самые близкие родственники.
Джемма Борисовна, оглядев меня сквозь слез,
Улыбнулась и сказала:
«Тимурчик, как хорошо, что ты бритый и в костюме.
Мама была бы рада!»
Не помню, чтобы бабушка ко гда– нибудь говорила мне об этом.

На поминках было очень много народу.
Замечательно, что большинство называло покойницу
не Розой Васильевной
И даже не на осетинский манер Розой Баккериевной
Или просто Розой,
Родственники и земляки,
Многие из которых годились бабушки в правнуки,
Звали ее старым деревенским прозвищем —
Кизга,
То есть девочка, девушка.

Очень скоро,
Во всяком случае, за нашим столом,
Все перестали важничать и скорбеть

И принялись вспоминать бесчисленные
Трогательные и смешные
Истории из долгой бабушкиной жизни.

Я тоже рассказал, как бабушка,
Чтобы хоть немного приблизить
Любимого, но непутевого внука
К своему идеалу мужественного достоинства,
Учила меня курить «как настоящие мужчины»
И, величественно приосанясь,
Медленно и торжественно
Подносила сигарету к сурово сжатым,
Чтобы не расхохотаться,
Губам.

Перед сном Джемма Борисовна,
Опять расплакавшись, сказала:
«Умерла так тихо, спокойно. С Библией в руках!»
Зная артистическую способность мамы
Впадать в господствующие дискурсивные практики,
Я немного раздраженно протянул:
«Ну ради Бога, ну какая Библия!»

И оказался, как ни странно, не прав.
Последние дни моя внерелигиозная бабушка
Действительно не расставалась с принесенным отцом
Новым Заветом на осетинском языке,
Вернее с его переложением для детей.
Она внимательно рассматривала картинки
И, преодоле вая нежелание у ко го – нибудь одалжи вать ся,
Просила почитать.

На девятый день мы пошли на базар,
Чтобы закупить продукты
К вечернему приходу соседей и родственников.
Мамина знакомая торговка сыром сказала:
«Джемма, все говорят, твоя мать умерла как святая —
С Кораном в руке!»

Надеюсь и верю,
Что не найдется ни одного кретина,
Который сочтет эту историю
Вольтерьянско-экуменистической притчей.

Мораль:
Любезный читатель!
Собираясь навестить любимую бабушку,
не забудь побриться.
И, если ей так уж это нравится, надень костюм.
Чего тебе стоит?

Синхрон. Он меж печатными строками
Читал духовными глазами
Другие строки.

Синхрон. Спор громче, громче, вдруг Евгений
Хватает длинный нож, и вмиг
Повержен Ленский!

Синхрон. Под грудь он был навылет ранен,
Дымясь, из раны кровь текла.

Синхрон. Они друг другу в тишине
Готовят гибель хладнокровно.

Синхрон. Которых позднею порой
Уносят дрожки удалые
По петербургской мостовой!

Синхрон. Вот пистолеты уж блеснули,
В граненый ствол уходят пули,
И щелкнул в первый раз курок.

Синхрон. Мое, – сказал Евгений грозно.

Синхрон. Она должна в нем ненавидеть
Убийцу брата своего!

Синхрон. Уж хитрость ведает она,
Уж изменять научена!

Синхрон. Он, правда, в туз из пистолета
В пяти саженях попадал!