Григорий Ширман - Зазвездный зов. Стихотворения и поэмы

«Вы несомненно довольно свободно владеете стихом, – отвечал Ширману 17 марта 1947 г. по поручению редколлегии журнала “Знамя” Александр Межиров, который, видимо, не имел представления о ранних книгах адресата. – Но как Вам, конечно, известно, для создания произведения, имеющего самостоятельное значение, владеть техникой стихосложения недостаточно. Основной недостаток рукописи заключается в излишестве холодной, голой рассудочной риторики. Такой необходимый атрибут, как точное свежее ПОЭТИЧЕСКОЕ ЗРЕНИЕ, совершенно отсутствует. Своя поэтическая интонация не ощутима. <���…> Поэзия требует большего отбора, большей скупости и точности». Заведующий отделом поэзии журнала «Октябрь» Николай Флеров, общавшийся с поэтом и удостоившийся от него стихотворного посвящения – конечно, в форме сонета, – в письме от 31 октября 1949 г. выразился проще и, как мне кажется, честнее: «Нам нужны простые, понятные, образные стихи о труде, о людях труда. Ваши сонеты не отвечают этим требованиям. Это поэтические абзацы философии. Я не говорю, что это плохо, но просто это не то, что мы ищем».

Журнал «Звезда» в сентябре того же 1949 г. – в условиях кампании против «безродных космополитов» – отказал Григорию Яковлевичу, просто сославшись на переполненность портфеля. Это вызвало возмущение поэта, заподозрившего тривиальное кумовство и пренебрежение к автору без «имени». На такое серьезное обвинение оперативно ответил главный редактор – критик Валерий Друзин, помнивший литературные бои 1920-х. «Профессиональный литубийца», как называли Друзина современники, признал, что его корреспондент – «не новичок в поэзии», «человек, обладающий и творческими данными, и творческим опытом», а потому не нуждающийся в «литературной консультации». Итоговый вердикт был предсказуем: «После чтения Ваших сонетов создается такое впечатление, что Вы не совсем успешно пытаетесь вливать новое вино в старые мехи». «Когда Вы пришлете в редакцию стихи, более отвечающие требованиям журнала, чем присланный Вами цикл сонетов, – заключил Друзин, – то сможете на личном опыте убедиться, что дорога в “Звезду” не закрыта никому, кто обладает талантом и чувствует величие нашего времени» * * Документы из архива Ширмана, хранящегося у М.Г. Радошевич, цитируются с соблюдением орфографии и пунктуации оригинала. .

«Редакции журналов, издательства последовательно отказывали ему в публикациях. Папа воспринимал это болезненно и в последние годы очень замкнулся в себе», – вспоминает дочь поэта. Не помогли попытки прибегнуть к содействию влиятельных литераторов: Маршака, Эренбурга, Инбер, даже Асеева, которому адресован иронический, но уже не злой сонет: «Клай Клаич? Ась? Алло! Я тот, о коем / Писали вы…» * * См. с. 597. Слагая сонеты чуть ли не ежедневно и по любому поводу, Ширман продолжал верить, что «мои пышные надежды меня не обманут, и я выйду, наконец, в свет на славу нашей достославной и горячо любимой нами Родины», как он писал 10 июня 1949 г. неназванному редактору с оговоркой, что готов заменить все неподходящие тексты, «ибо их у меня в запасе тысячи». Не понимая своей литературной обреченности в «конкретных исторических условиях», в марте 1949 г. Григорий Яковлевич снова заклинал «Советский писатель» «обратить на мой труд особое внимание, ибо он – итог моей многолетней кропотливой работы над русским стихом». Эта фраза неоднократно повторяется в его письмах. Идеологически подкованные и чувствовавшие конъюнктуру редакторы, видимо, воспринимали его как наивного графомана, не осознающего, «какое у нас тысячелетье на дворе» и что «не подходит это дело к моменту». Так завершилась литературная судьба талантливого и «несвоевременного» поэта, провозгласившего:

Я верую, о каменная слава,

Когда-нибудь я продолблю тебя.

Сегодня мы можем уверенно сказать: продолбил!

О стихах Григория Ширмана вспомнили только в начале 1990-х годов, когда они были перепечатаны – в сопровождении кратких и не во всем достоверных биографических справок – в антологиях Юрия Линника «Венок сонетов» (1993) и Евгения Евтушенко «Строфы века» (1995). В 2008 г. издательство «Мнемозина» (Рудня – Смоленск) выпустило малотиражное избранное Ширмана «Зверинец звезд». Пишущему эти строки принадлежит первый очерк о Ширмане – в книге «Неизвестные поэты» (1995). Ознакомившись с наследием Григория Яковлевича более полно, должен признать, что недооценил его поэтическое мастерство. Надеюсь, читатели разделят радость от того, что теперь мы знаем на одного хорошего поэта больше.