Борис Коплан - Старинный лад. Собрание стихотворений (1919 - 1940)

Соловьиная песня – весне.
Для тебя – соловьиный экстаз.
Навсегда ты поверила мне:
Нераздельность – спасенье для нас.

Вечно что? – соловьиная песнь.
Гордость в чем? – в нашей чуткости, друг.
Счастье где? – счастье в этом и есть,
Что в жене нахожу и сестру –
Мою гордость, и славу, и честь!

28/15 мая 1933 Мелекесс

Вечерние тени легли
На избы, на купы деревьев.
Коровы и овцы пришли,
Зажглись огоньки на деревне.

Запахло парным молоком.
Поужинать время, хозяйка!
Хозяин дымит табачком,
Сын тренькает на балалайке.

Придет покалякать сосед
(Шабёр – говорят в районе),
Расскажет про новости все,
Сыграет потом на гармони.

И скоро деревня уснет,
Закроются ставнями окна.
Далеко зарница блеснет,
И месяц взнесется высоко.

Лишь светятся окна мои:
Не сплю я, пишу и читаю.
Раздумий вечерних рои
Вслед милым моим отлетают…

5 сентября 1933 Мелекесс

Портрет правдив – мне зеркало не лжет.
Я постарел, осунулся немного,
Морщины говорят, что сердце что-то жжет,
Что позади – тяжелая дорога.

Глаза горят. В них суеверный страх,
В них скорбь любви – сопутница разлуки.
Уста немотствуют в невыразимой муке,
И седина блестит в усах.

Каков ни есть, – а твой, мой незабвенный друг.
Ты веришь, ждешь (упреков мне – ни слова),
Что я вернусь к тебе ещё до зимних вьюг.
Вернусь! И молодость моя вернется снова.

15 сентября 1933 Мелекесс

Падают жёлуди с дуба, – то значит: окончилось лето.
Роща сменила убор, и обмелела река.
Рано домой с оскудевших полей возвращается стадо.
Ночи темней и длинней; легкий мороз по утрам.

Было бы невыносимо тоскливо мне в ссылке далекой,
Если б не книги мои, не скрипка и не акварель,
Если бы Муза ко мне не являлась вечернею гостьей,
Если б единственный друг там не мечтал обо мне.

24–25 сентября 1933 Черемшан

Загадка жизни стала проще,
Я понял смысл душевной муки,
Когда я в мелекесской роще
Осенних скрипок слушал звуки.

Рыдали скрипки, но рыданья
Моей души не возмущали:
Я слышал в них песнь увяданья,
Созвучную моей печали,
Печали светлой, чуждой тлена.

Грустит ли дуб с листвой в разлуке, –
Он знает лета перемену.
Он знает, что зиме на смену
Весенних арф польются звуки.

12 октября 1933 Черемшан

Шел я вечерней порою из храма домой мимо рынка.
Было темно и безлюдно. Вдруг – свет: грузовик мне навстречу.
Мчался на станцию он из совхоза, как видно по грузу:
Свежих капустных вилков гора на нем возвышалась.
Только успел отскочить я, как прямо к ногам моим бухнул
С самой вершины горы один вилок преогромный.
Скрылся вдали грузовик, а я, ничтоже сумняся,
Поднял с неба свалившийся мне чудесный подарок.
Зевс помогает исполнить мне просьбу моей Пенелопе:
Скрасить мой стол сиротливый хоть раз пирожками с капустой.

15 октября 1933 Мелекесс

Прожито много лет
и в радости и в горе.
За радость радостью,
слезами за печаль
Мы отдали судьбе,
не думая о споре,
С терпеньем гордым
дни свои влача.
И только память,
яркую до боли,
О невозвратных
сладостных
друзьях
Храним
своею неподкупной волей,
Как память
о счастливых днях.
Мы пережили их,
и нам одним осталось
Продолжить летопись –
завещанный нам долг.
Не смеем мы
испытывать усталость,
Когда их голос
навсегда умолк.
Во имя их
мы бодрость
нашим детям
Должны,
как светлую надежду,
передать,
Чтоб им жилось
отраднее на свете,
Чем жили
их отец и мать…
Прожито много лет
и в счастьи, и в страданьи.
За счастье радостью,
слезами за печаль
Мы отдаем судьбе,
не требуя признанья,
И с волей гордою,
без страха,
смотрим вдаль.

17/4 декабря 1934

Москва. Что делать в эту пору,
Когда мой ФИВ, наверно, спит,
Когда Музей еще закрыт
И, верно, Б[онч] не поднял штору.
Сижу за столиком, пью чай
В союзнарпитовском буфете
(Я бутерброды, невзначай,
Принес из поезда в пакете)…
Уж стрелка близится к восьми:
Могу я ехать на Тверскую…
Друзья мои, уж я тоскую
Без вас любимых… Votre ami.