Эдуард Асадов - Избранное

Только нет и глупей этих подлых глаз,
Ибо кара за всякое преступленье
И слабее, и легче во много раз
Постоянного страха разоблаченья.

Ложь все время рискованна, как обвал,
Что навис угрожающе и опасно:
Ибо каждое слово, что ты сказал,
Чтоб потом как-нибудь не попасть в провал,
Нужно помнить практически ежечасно.

Потому-то мне кажется, что лгуны,
Даже пусть не глупцы и совсем не дуры,
Тем не менее всё-таки лишены
Двух вещей: это СОВЕСТИ и КУЛЬТУРЫ!

Вот сидишь с хитрецом. Ну ни дать, ни взять —
Как на иглах. И думаешь: «Где же прав ты?!»
И ты вынужден все как на пробу брать
И слова его вечно сортировать,
Чтоб все время отсеивать ложь от правды.

И тоска хуже волка порою гложет —
Как подчас с дорогим человеком быть?
Коль не хочет он искренно говорить
Или попросту, хуже того, не может…

И когда ты воистину изнемог,
А кому-то в душе над тобой хохочется,
И не видно вдали никаких дорог,
Значит, просто: зажми себя на замок
И — молчи. Только, господи, как не хочется!

Ну вот и снова грянула весна
Под птичьи свиристелки и волынки!
Мир вновь как на раскрашенной картинке!
Средь красок же всех яростней одна.

Вернее, две — зелёная и красная:
Рассвет-закат, как апельсинный сок —
То брызги, то ликующий поток —
И зелень ослепительно-прекрасная!

На ней ещё ни пыли, ни жучков,
Она сияет первозданной свежестью,
Немного клейкой и душистой нежностью
Под невесомым снегом облаков…

Вот кажется: немного разбегись,
Затем подпрыгни, разметав ладони,
И вместе с ветром унесёшься ввысь,
И мир в сплошной голубизне потонет!..

Ещё порыв! Ещё один рывок!
И ты — в зените… А в тумане где-то
В душистой дымке кружится планета
И сматывает в огненный клубок
Снопы лучей заката и рассвета.

Хватай в ладони синеву небес
И, погрузив в неё лицо и душу,
Прислушивайся, как ласкают уши
И горный ветер, и моря, и лес…

И это глупость: будто человек
Не в силах ощутить величье мира.
Лишь тот живёт безрадостно и сиро,
Кто в скуку будней погружён навек.

Ну, а у нас иной состав крови,
И мы — иной закваски и устройства,
Сердца у нас с тобой такого свойства,
Где и в мороз грохочут соловьи!

И нам надежда неспроста дана:
Давно ли ты осеннею порою
Грустила перед завтрашней весною…
А вот смотри: уже опять весна!

И кто сказал, что молодость прошла?
Ведь мы сдаёмся, в сущности, формально,
Ну, может статься, в чем-то визуально,
Но главных сил судьба не отняла!

И разве то бодрячество пустое?
Об этом глупо даже говорить,
Когда мы ухитряемся с тобою
В любые стужи праздники творить!

А чтоб с годами нам не погружаться
В прострацию ни телом, ни душой,
Давай с тобой почаще возвращаться
В дни наших ярких праздников с тобой!

Красива для других ты или нет,
Знай: для меня ты все равно красавица!
Ведь если в сердце уже столько лет
Горит, ни разу не погаснув, свет,
То чувства здесь ни на день не состарятся.

И вот ещё что непременно знай:
Тут нет «словес», здесь все на самом деле.
И раз вот так я говорю в апреле —
То как же нас ещё согреет май!

У нас сегодня ранняя весна:
В полях под солнцем задышали озими.
А мы с тобой… Ну разве же мы поздние,
Коль, обнявшись, хмелеем допьяна!

И столько, хлопотушечка моя,
Ты мне дарила счастья, что в награду
Я отдаю и сердце не тая,
И песнь души. Считай, что это я
Пою тебе в восторге серенаду!

Я тебе посвящаю столько стихов,
Что вокруг тебя вечно смеётся лето.
Я тебя вынимаю из всех грехов
И сажаю на трон доброты и света.

Говорят, что без минусов нет людей.
Ну так что ж, это я превосходно знаю!
Недостатки я мысленно отсекаю,
Оставляя лишь плюсы души товоей.

Впрочем, только лишь плюсы души одной?
А весь образ, таящий одни блаженства?!
Коль творить тебя с радостью и душой —
То выходит действительно совершенство.

Я, как скульптор, из песен тебя леплю —
И чем дольше, тем больше тебя люблю!