Франческо Петрарка: Лирика

Найти стараюсь ваше отраженье.

XVII

Вздыхаю, словно шелестит листвой

Печальный ветер, слезы льются градом,

Когда смотрю на вас печальным взглядом,

Из-за которой в мире я чужой.

Улыбки вашей видя свет благой,

Я не тоскую по иным усладам,

И жизнь уже не кажется мне адом,

Когда любуюсь вашей красотой.

Но стынет кровь, как только вы уйдете,

Когда, покинут вашими лучами,

Улыбки роковой не вижу я.

И, грудь открыв любовными ключами,

Душа освобождается от плоти,

Чтоб следовать за вами, жизнь моя.

XVIII

Я в мыслях там, откуда свет исходит,

Земного солнца несказанный свет,

Затмившего от взора белый свет,

И сердце в муках пламенных исходит.

Отсюда и уверенность исходит,

Что близок час, когда покину свет.

Бреду сродни утратившему свет,

Кто из дому невесть зачем исходит.

Но, смерти на челе неся печать,

Любовную храню от смерти жажду,

И, чтоб людей сочувственному плачу

Не обрекать, безмолвия печать

Уста мои сомкнула: я не жажду,

Чтобы другие знали, как я плачу.

XIX

Есть существа, которые глядят

На солнце прямо, глаз не закрывая;

Другие, только к ночи оживая,

От света дня оберегают взгляд.

И есть еще такие, что летят

В огонь, от блеска обезумевая:

Несчастных страсть погубит роковая;

Себя недаром ставлю с ними в ряд.

Красою этой дамы ослепленный,

Я в тень не прячусь, лишь ее замечу,

Не жажду, чтоб скорее ночь пришла.

Слезится взор, однако ей навстречу

Я устремляюсь, как завороженный,

Чтобы в лучах ее сгореть дотла.

XX

О вашей красоте в стихах молчу

И, чувствуя глубокое смущенье,

Хочу исправить это упущенье

И к первой встрече памятью лечу.

Но вижу - бремя мне не по плечу,

Тут не поможет все мое уменье,

И знает, что бессильно, вдохновенье,

И я его напрасно горячу.

Не раз преисполнялся я отваги,

Но звуки из груди не вырывались.

Кто я такой, чтоб взмыть в такую высь?

Не раз перо я подносил к бумаге,

Но и рука, и разум мой сдавались

На первом слове. И опять сдались.

XXI

Не раз, моя врагиня дорогая,

Я в знак того, что боя не приму,

Вам сердце предлагал, но вы к нему

Не снизошли, гордыне потакая.

О нем мечтает, может быть, другая,

Однако тщетно, не бывать тому:

Я не хозяин сердцу своему,

Отринутое вами отвергая.

Когда оно, отторгнутое мной,

Чужое вам, не может быть одно,

Равно как предпочесть другие двери,

Утратит путь естественный оно,

Мне кажется, и этому виной

Мы будем оба - правда, в разной мере.

XXIV

Когда бы мне листвою горделивой,

Которая для молний под запретом,

Днесь был венец дарован, как поэтам,

Увенчанным хвалою справедливой,

Богинь почтил бы верностью счастливой

Я сам, хоть грешный век враждебен в этом,

Но мой недуг перечит всем заветам,

Запечатленным первою оливой;

Не столь горюч песок в пустыне знойной,

Небесными расплавленный лучами,

Как я в моей печали недостойной:

Утрат моих не скрою перед вами:

Ищите влаги более спокойной,

Чем слезный ток, отравленный очами.

XXV

Амур скорбел - и ничего другого

Не оставалось мне, как плакать с ним,

Когда, найдя, что он невыносим,

Вы отвернулись от него сурово.

Но вот я вижу вашу душу снова

На истинном пути, так воздадим

Хвалу Тому, кто внял мольбам моим,

Кто слышит наше праведное слово.

И если, как нарочно, там и тут

Вершины или пропасти опять

Топтаться вынуждают вас на месте,

То лишь затем, чтоб вы могли понять,

Не отступая, сколь тернист и крут

Подъем, ведущий смертных к высшей чести.

XXVI

Я счастлив больше, чем гребцы челна

Разбитого: их шторм загнал на реи

И вдруг земля, все ближе, все яснее,

И под ногами наконец она;

И узник, если вдруг заменена

Свободой петля скользкая на шее,

Не больше рад: что быть могло глупее,

Чем с повелителем моим война!

И вы, певцы красавиц несравненных,

Гордитесь тем, кто вновь стихом своим

Любовь почтил, - ведь в царствии блаженных

Один раскаявшийся больше чтим,

Чем девяносто девять совершенных,

Быть может, здесь пренебрегавших им.

XXVII

Благой король, на чьем челе корона

Наследная, готов громить врага

И обломать поганые рога

Безжалостным сатрапам Вавилона.

И с нетерпеньем ждет родное лоно,

Что Божий самый ревностный слуга

На тибрские вернется берега,

Не претерпевши на пути урона.

Не бойся, что тебе готовят ков: