Макс Армай - 33 Буквы

Волшебным средством чашки чая,
В прикуску с магией бесед,
Всегда, в час трудный, выручали
Кто шёл тропой нужды и бед.

Вот по щекам расцвёл румянец.
Гость улыбнулся и зевнул.
И тут ноябрь-оборванец,
Прям в кресле у меня, заснул!

Что ж, отдыхай. А я в дорогу
Тебя покуда соберу:
Вот тёплый плащ, еды немного,
Всё — в тощую твою суму!

И сам заснул. А рано утром
Вдруг хлопнула задорно дверь:
Мой гость ушёл. И слышу, смутно, —
— Он весело свистит теперь.

Смотрю в окно: на нём — узоры.
И снег, кружась, летит с небес!
…Знать, помогли, всё ж, разговоры!
Чай — это чудо из чудес!

Утро. В квартире тихо.
Урчит лишь один холодильник.
На улице — серо, безлико:
Завешен солнца светильник.

И я, как сова какая,
Устало моргаю глазами.
Я утра почти не знаю,
Поскольку живу ночами.

Чай, что дымиться в чашке,
Быть может, вернёт мне силы.
Как нефть, попав в вены шарашки,
Вдруг будит её до России.

День туманный и серый.
Голова на подушке,
Как луч света, под сферой,
Тяготенья ловушки.

Швардшильд, ангелом чёрным,
Караулит движенье.
Время — духом безвольным,
Признаёт пораженье.

Пусть и просто, но всё же от пуза,
Я могу есть почти всегда,
Ко мне чаще теперь не муза,
А скупая приходит нужда.

Сядет, сгорбившись прямо напротив,
И брезгливо скомкав листок,
Усмехнётся: "В стихах, или в прозе,
Всё равно, ведь, не выйдет толк!"

И сощурив ехидно глазки,
Станет шамкать беззубым ртом:
"Сколько лет можно верить в сказки?
Лучше точно знать — где и почём!"

А потом, тяжко охнув, встанет,
И ворча себе что-то под нос.
Прочь уйдёт в мир лишённый тайны,
В мир нужды, где и горе — без слёз.

Мы живём у широкой реки.
Нам до неба — лишь взмах руки.
Нам до вечности — только лишь вздох.
И не нужен для счастья нам бог.

Мир вокруг — остывающий взрыв.
Измерений взаимный прорыв.
Цепь причин, как следы бытия.
Лишь один из них — мир, и в нём — я.

Куда уходят облака,
О бритву ранясь горизонта?
Куда уносятся ветра,
С собой ведя дождей когорты?

Куда, под ночь, уходит день?
И где пристанище былого?
Мне это всё равно, поверь,
Когда со мной ты рядом снова.

Когда твоя рука — в моей,
А на губах — твоё дыханье,
Я счёт земных теряю дней,
И мне — плевать на мирозданье!

Готов я, с ночи до утра,
Пить жадно сладкое блаженство.
Что мне весь мир? Мир — ерунда,
Когда любовь дана мне вместо!

Город рычит словно загнанный зверь.
К ночи попав в полон.
Ты закрываешь покрепче дверь
И погружаешься в сон.

А я лежу рядом, но я не сплю:
Мне надо успеть ло утра
С неба тебе принести звезду:
Ведь на дворе — весна!

Словно одежду сняв плоть свою,
Я в лунный ныряю свет.
И вот, я взлетаю. И вот, я плыву
Средь звёзд и хвостатых комет.

Небесный огонь на моей руке.
Звезда жжёт слегка ладонь.
По млечной дороге, как по реке,
Спешу я обратно домой.

Любимая, спи! Сладки будут пусть сны!
На блюдце кладу я звезду.
Едва только утром пробудишься ты,
Увидишь, как я люблю!

Холодит зрачок небо.
Солнце ранит висок.
От души, как от хлеба,
Был отрезан кусок.

Что могло быть — не будет:
Мир сломал свою ось.
Жизнь целую не в губы,
А лишь в челюсти кость.

Мир полон дурных совпадений:
Чем дальше, тем больше дров.
Кто в жизни не ведал сомнений —
— Не знал вкус запретных слов.

Ветви баюкают ветер.
Солнце скатилось вниз.
Мы, словно малые дети,
Веруем в свой каприз.