Вера Булич - Чужая весна

«Журнал Содружества». 1938, № 6.

На днях в Гельсингфорсе вышли в свет отдельной книжкой стихи Веры Булич. Самая внешность книги приятно напоминает издания Цеха поэтов, и надо сказать, что Вера Булич ближе всего именно к этой группе. Она литературная крестница Ахматовой. Но, в отличие от большинства поэтов, вошедших в литературу под знаком Ахматовой, Вера Булич никак не может быть названа ее подражательницей. Лишь в некоторых, далеко не лучших ее стихотворениях мы целиком находим манеру Ахматовой, так легко превращающуюся у ее многочисленных последовательниц в манерность.

Близость у Булич с Ахматовой не внешняя, а органическая. Не столько даже зоркость к явлениям внешнего мира и меткость эпитетов роднит их, сколько вечно-женское в их поэзии.

Но помнит она и «о каждом дереве, срубленном в старом, родном саду». В этих словах — ключ к другой стороне ее творчества; к беженскому мироощущению ее лирики. При величайшей сдержанности в стихах Булич остро чувствуется тоска по ушедшей России, по милому, невозвратному быту. Наша эмигрантская жизнь, насыщенная воспоминаниями, полная любви к тому, «чего уже нет на свете», навеяла поэту одно из прекраснейших стихотворений в книге — «Путешествие». Из стихотворений, стоящих особняком, отметим «В лавке часовщика», в котором видно большое, зрелое мастерство. Стихотворение это было впервые напечатано в январском номере нашего журнала.

В заключение не можем не высказать нашего сожаления по поводу того, что поэт не захотел поставить дат под отдельными стихотворениями.

— г. <���С. А. РИТТЕНБЕРГ>

«Журнал Содружества». 1934, № 5.

«Сердце против мира» — вот, по словам автора, содержание недавно вышедшей в печать книжки стихов «Маятник». Как часы, заведенные рукой неведомого часовщика, сердце, «полное тоски и крови», бьется, и мается человеческая жизнь, до тех пор пока «маятника не остановит неподвижная рука», и он, «все досчитав сполна», не встанет неподвижным символом смерти. Красной нитью проходит через всю книжку мысль о тщетности всего земного и о страдании сердца, в котором — желание счастья, стремление к вечности и скорбь о бедности и тщетности всего земного. Жизнь при таком осложненном миропонимании может быть только непрестанной мукой. Разочарованность в земном, вместе с отсутствием окрыляющей веры в загробный мир, не дают личности вполне развернуться. Поэт застывает в сострадании к внешнему миру и острой жалости к «тленным вещам».

<���…> Природа и любовь — две главные темы сборника стихов Веры Булич. Но нельзя не упомянуть и о тех трех этюдах, в которых она в «Маятнике» отдала дань прошлому, давно ушедшему. Это, во-первых, замечательно удачное стихотворение «Путешествие», замечательное по своеобразному ритму, передающему качание кареты на рессорах.

<���…> В ее стихотворениях мы имеем выражение борьбы сердца с внешним миром, отражающее чуткое понимание людских отношений и настроений природы.

<���…>

М.В. <���М.В. Виднес>

«Журнал Содружества». 1934, № 8.

<���…> Вера Булич: «Маятник», Мария Вега: «Полынь», П. Гладищев: «Сны наяву», Артуа: «Зовы земные», Зинаида Шаховская: «Уход». — Это все новые сборники стихов, мною прочитанные за последние месяцы и недели. Принадлежат они перу молодых поэтов, из которых один Артуа выпускает уже вторую книжку. Прочие — дебютанты.

<���…> В той или иной степени у всех есть поэтическое дарование или хотя бы его зачатки.

<���…> Зинаида Шаховская и Вера Булич обнаруживают наиболее поэтического такта и вкуса. Поэтических срывов и безвкусицы у них нет или почти совсем нет.

<���…> Всем начинающим свойственно не только ученичество, но и прямое подражательство. Юный Пушкин не только учился, но и прямо подражал: скажем — Батюшкову, Державину. Поэтому не удивительно и не предосудительно, что в стихах Веры Булич порой звучит отчетливее других — Блок<���…>