Коллектив авторов - Великолепная десятка - Сборник современной прозы и поэзии

– Бред! – фыркнул Зигмунд Фрейд.

– Не спешите в выводами, доктор, – усмехнулся в ответ Клод Леви-Стросс, – время покажет, кто из нас прав.

– Верно! – резюмировал дискуссию барон. – Время покажет. А пока продолжим праздновать, друзья мои.

Мягко ли в мягком вагоне?

Я всегда нервничаю перед любой поездкой, хотя летать в столицу приходится частенько. Какая-то первобытная тревога, нежелание перемен. А тут задержка авиарейсов: погода просто взбесилась.

И вот я в мягком вагоне поезда Красноярск-Москва. Борис провожает, ждет отправления, смотрит вслед. Мы знакомы уже лет двенадцать. Он выхаживал меня в частной клинике после операции, собирая по кусочкам физически и морально. Только мой Пигмалион не смог вдохнуть в меня полновесную душу. Я живу не взахлеб, а в полдыханья. Полутона в звуках, освещении, общении. Эдакая полужизнь.

Любимая моя поза – забраться с ногами в кресло, сжаться, как зародыш в материнской утробе. Боренька все чувствует и качает меня, как ребенка, на коленях, мурлыча на свой лад:

Люблю ли я его? Не знаю. Однажды наблюдала, как огромная черная овчарка подбиралась к стайке голубей. Пес не делал резких движений – просто перетекал из одной позиции в другую, пока не оказался рядом с глупыми птицами. Так и Боря придвигался постепенно, все ближе и ближе, пока не стал частью меня, которая не пугает и не тревожит. Он единственный человек, которому доверяю. Я без него не смогла бы жить.

Со мною в купе едет семейная пара с шестилетней дочерью. Ребенок милый – светлые волнистые волосы и карие смеющиеся глаза. Напоминает меня в юности. Только я уже разучилась улыбаться.

Девчушка первой влетела в купе и доверчиво протянула маленькую ладошку с тоненькими пальчиками.

– Я Алика Мустяцэ. Ты Пушкина любишь?

– Ариадна Головина. Можешь звать меня Ариной.

– Ага, и здесь Пушкина поминают?! – это следом появляется отец Алики – начинающий матереть мачо с маслянистыми глазами ловеласа и обволакивающими нотками низкого голоса. Из-за его плеча выглядывает пикантное личико супруги. Вот пусть она и бдит.

– Имечко у Вас редкое. А я – Виталина. Никаких сокращений не принимаю. Что же Вы так безжалостно с «Ариадной» поступаете? – ее слова звучат чуть капризно, но задорно и дружелюбно.

– Приятно познакомиться, Виталина. Только «Ариадна» – слишком роскошное имя для повседневности, чтобы трепать его всуе.

– А мое имя роскошную женщину не интересует? Запомните: я Виктор – Победитель

Меня раздражают его игривость и откровенно раздевающий взгляд. Отторжение на физиологическом уровне. Как будто тебя облапили грязными руками.

Родители укладывают вещи, а Алика садится на мою полку, достает из маленького розового рюкзачка книжку и начинает безо всякого предупреждения читать откуда-то из середины:

– Ой, Ариночка, замучает Вас дочка своим Пушкиным. Нас с матерью она уже достала.

– А вот бабушка говорит, что я хорошо читаю, – детский картавый голосок звучит слегка обиженно, – Арина, а у тебя жених есть?

– Жених? Пожалуй, нет.

– Тогда на новом месте приснись жених невесте. – Выкрикнув хором, Виктор с Аликой хохочут. Начинается возня, легкая потасовка. У обоих счастливые лица. Сама поездка их радует и забавляет. Виталина молча роется в сумочке, достает сигареты и без тени сомнения предлагает: «Арина, пойдем – покурим»

Приснись жених невесте

– Не напрягайся ты так. Ничего, что на «ты»? Знаю я, что Витька бабник. Но он дочку без памяти любит. Будешь такой ледяной, он из охотничьего инстинкта полезет с лапами и разговорами. Ты уж извини, что я так прямо. Привыкла, что к нему бабы льнут. А твоя реакция неожиданная. Достали мужики, что ли?

– Нет, все нормально.

– Странно. У тебя походочка – мальчишки, за мной! А сама строгая, как дамочка в «Кудряшке Сью».