Марк Луцкий - Сборник произведений

Но мы всегда в плену прошедших дней –

Российские остры воспоминанья.

И чудится кукушка средь ветвей,

И зимних сосен зришь очарованье,

И запах опьяняет обонянье,

И говорливый слышится ручей.

«Там звон иголок хвойных не унять,

И скован льдом ручей, в былом мятежный,

И Родину я вспоминаю нежно,

Чужую песню заношу в тетрадь»*

Две Родины! И с ними, ей-же-ей,

Надёжнее, уютнее, милей.

___________________________

* «Сосна», перевод М.Луцкого

14

Надёжнее, уютнее, милей,

И по ночам поэту снятся дюны

И сосны, и березы, ширь полей,

И ярче проступает мир подлунный.

Тут сушь пустынь, неистовство дождей,

Разливы рек, солёные лагуны …

И вот Поэт, увы, давно не юный,

Итог подводит жизненных путей.

«Блеск седины в моих кудрях заметен

И мне, принявшей мудрости печать,

Так глупо безответный взгляд искать.

Страданья не постигнет разум эти».*

Художники своей судьбой судимы

Пути поэтов неисповедимы.

______________________________

*«Какая боль: унижена, упала …»,

перевод Е. Байдосовой

Магистрал

(акростих)

Пути поэтов неисповедимы,

О том уже написано давно –

Эстеты, правдолюбцы, пилигримы …

Такое, видно, свыше им дано.

Умыты ли дождями иль палимы,

Должны писать, уж так заведено.

В домах, в пути, неважно – всё равно

У них стихи с душой неразделимы.

Художнику не надо отпусков –

Стихами управляет только лира.

Творцу, поэту не важна квартира,

Рожать шедевры он везде готов.

А всё-таки на родине – теплей,

Надёжнее, уютнее, милей.

1

Ландшафт знакомый, рейнские сирены,

И Дюссельдорф на правом берегу,

Скала-утёс, вся в обрамленье пены,

И песня, что забыть я не могу.

Её слова легки и вдохновенны.

Кому вы предназначены? Врагу?

– Любое сердце песнею сожгу!

Намеренья русалок неизменны.

«Одну я в сердце сказочку сберёг,

И в сказке нежно песенка поёт,

И в песенке сидит, цветёт и ткёт

Пленительная девушка-цветок»*

И вновь наяды с Рейна берегов

Истории поют для рыбаков.

____________________________

* Г.Гейне «Одну я в сердце сказочку

сберёг …», перевод В.Левика

2

Истории поют для рыбаков,

Как девушка из сказки Лорелея,

Пришедшая из глубины веков

Коварная пленительная фея.

О, сколько их, пропавших без гробов,

Об этом не расскажет «Одиссея»,

Но песня с Рейна юноши-еврея

Войдёт навек в собрание томов.

«В час предвечерья, сумрачный и странный

Забытых песен рой во мне теснится.

Сквозь слезы вижу дорогие лица,

И кровь идёт из незажившей раны».*

Его творенья раздвигают стены,

Рождаются стихи из Иппокрены,

__________________________________________

* «В час предвечерья сумрачный и странный …»,

катрен 1, перевод В.Левика

3

Рождаются стихи из Иппокрены,

Источника, что породил Пегас,

Ему противны фальши и измены,

Столь часто искушающие нас.

А жизнь предполагает перемены,

Такие, что порой не видит глаз,

Какое испытанье рок припас

И каковы назначенные цены?

«Любви искал я всюду без изъятья,

И к каждой двери простирал я руки,

Стучал, как нищий, - и на эти стуки

Вражда была ответом и проклятья» *

Да, было много юношеских слов,

Их в «Книгу песен» поместить готов.

________________________________

* «Моей матери Б. Гейне, Любви искал

я всюду без изъятья …», перевод Р.Минкус

4

Их в «Книгу песен» поместить готов

Поэт, влюблённый в юную кузину.

Увы, увы, несчастная любовь

Внесла мазок в привычную картину.

Закрыты чувства милой на засов,

Попробуй разглядеть, поэт, причину,

Живописать в стихах свою кручину,

И посвятить так много ей часов.

«И, словно проступая сквозь туманы,

Мне юности мятежной чаровница

Зв пяльцами, в жакете красном снится,

И вкруг неё – покой благоуханный»*

Опять живут сонетные катрены,

Который век творения нетленны.

_________________________________

* «В час предвечерья сумрачный

и странный …», катрен 2, перевод

В.Левика

5

Который век творения нетленны,

Наверно потому, что Божий дар

Подобные рождает феномены,

В них страсть неукротима, как пожар.

А строки и тихи, и дерзновенны,

В любви так много необычных чар,

Летишь всё выше, словно ты Икар,

Познать желая тайны Ойкумены.

«А в девушку вложил сердечко Бог,

Но из него надменность так и прёт,

Оно безлюбо, холодно, как лёд,

И дух высокомерья в нём залёг»*