Мацуо Басё - Стихотворения. Проза

<���около 1688>

Дзюдзо из Овари называет себя Эцудзином. 394 394 Эцудзин — см. примеч. 71. Очевидно потому, что родом он из земли Эцу. Нуждаясь в просе, рисе и хворосте, он выбрал «уединение среди городской суеты» 395 395 …выбрал «уединение среди городской суеты»… — цитата из китайского поэта Ван Канцзюя: «Великий отшельник и в городе найдет уединение». : два дня служит, два праздничает, три служит, три праздничает. Он любит хорошее вино, а когда, захмелев, приходит в благодушное расположение духа, начинает петь «Хэйкэ». 396 396 …начинает петь «Хэйкэ» — т. е. баллады на сюжеты «Повести о доме Тайра». Таков мой друг.

<1688>

Стоит подумать: «Где, в какой стороне, застава Сиракава?» 398 398 «Где, в какой стороне застава Сиракава?» — см. примеч. 124. — и в душу повеет осенним ветром, однако ныне передо мной — зеленые поля, среди которых кое-где румянится пшеница, тут же крестьяне, в поте лица взращивающие каждое зернышко, и нет вокруг ничего достойного взора — ни прелестей весны или осени, ни луны, ни снега, — самый заурядный пейзаж четвертой луны, и хоть бы один из сотни прекрасных видов! Остается лишь, умолкнув, отбросить кисть…

<1688>

Бродя по северным землям, 399 399 Северные земли (Хокурокудо) — общее название для ряда провинций в северной части Японии: остров Садо, Этиго, Эттю, Ното, Kaга, Этидзэн и Вакаса. однажды заночевал в провинции Этиго в местечке Идзумодзаки. Вот и небезызвестный остров Садо — лежит в море за лазурными волнами в восемнадцати ри от берега, простираясь с востока на запад на тридцать пять ри. Виден он весь ясно, как на ладони, вплоть до самых неприступных утесов на горных вершинах, вплоть до самых дальних уголков в ущельях. На острове этом добывается много золота, он служит сокровищницей для всего мира, так что место это поистине замечательное, однако, поскольку издавна ссылались туда самые опасные преступники и государевы враги, слава за ним закрепилась недобрая, что, право же, достойно сожаления — с этой мыслью я распахнул окно в надежде дать себе роздых после изнурительного пути и увидел, что солнце уже опустилось в море, и окрестности озарены тусклым лунным светом, посередине неба раскинулся Млечный Путь, сияют яркие звезды, со стороны моря время от времени доносился плеск волн. Грудь стеснилась безотчетной тоской, сердце готово было разорваться, я никак не мог обрести покоя на своем ложе из трав, темные рукава моего платья неизвестно отчего стали так мокры, что хоть выжимай.

<1689>

Старое изголовье, старое одеяло — эти слова, издавна связанные с Ян Гуйфэй, употребляют в «песнях любви» или «песнях печали». 402 402 …слова, издавна связанные с Ян Гуйфэй… — образы поэмы Бо Цзюйи «Вечная печаль», посвященной любви императора Сюаньцзуна к прекрасной наложнице Ян Гуйфэй, издавна используются как китайскими, так и японскими поэтами в любовной лирике. Басё хочет сказать, что если в каком-то стихотворении есть слова «старое изголовье» или «старое одеяло», то этого довольно, чтобы при составлении поэтической антологии поместить стихотворение в раздел «Песни любви» или в раздел «Песни печали». Слова «старое одеяло» толкуются японскими комментаторами как переиначенная цитата из поэмы «Вечная печаль»: «Неуютен расшитый широкий покров. // Кто с властителем делит его?» (рус. пер. Л. 3. Эйдлина, см.: Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии. (Сер. БВЛ). С. 310). Существует также версия, согласно которой в некоторых вариантах текста у Бо Цзюйи был не «расшитый покров», а «старое изголовье» и «старый покров», во всяком случае, в японской литературе цитата очень часто дается именно в таком виде. Ночной покров, брошенный на роскошное парчовое ложе, расшит уточками-осидори, и, на их крылья глядя, государь с тоской думал о том, к чему привела та давняя клятва. 403 403 …к чему привела та давняя клятва — см. примеч. 189. И изголовье, и одеяло когда-то касались тела красавицы, возможно, они сохранили ее аромат, поэтому, наверное, совершенно правы те, кто связывает эти слова с темой «любовь». А вот мое бумажное одеяло не отнесешь ни к «любви», ни к «бренности». Его сделал для меня один человек из местечка Могами провинции Дэва с мыслью, что оно предохранит меня от вшей в бедной рыбацкой лачуге и поможет скрасить мучительные часы ночлега на земляном полу какого-нибудь скверного постоялого двора. Это одеяло было со мной, когда я бродил по землям Эцу, переходя от одного морского залива к другому, в горных гостиницах и сельских домах оно служило мне изголовьем, и на него ложились блики луны, напоминавшей о том, что «до родного края две тысячи ри…», 404 404 …«до родного края две тысячи ри…» — см. примеч. 130. в лачугах, заросших полынью, я подкладывал его под жалкую, холодную от инея циновку, и, улегшись, слушал голоса сверчков, 405 405 …холодную от инея циновку… — ср. со стихотворением Фудзивара Есицунэ из антологии «Синкокинсю»: «Стрекочут сверчки, // Ночь холодна от инея. // Неужели один // Лягу спать на бедной циновке, // Платье одно постелив?» днем же складывал его и взваливал на спину, — так прошел я около трехсот ри по опасным кручам, и в конце концов, поседевший, добрался до местечка Оогаки, провинции Мино. И здесь я подарил одеяло тому, кто с нетерпением ожидал меня, 406 406 …я подарил одеяло тому, кто с нетерпением ожидал меня… — в Оогаки Басё подарил одеяло местному кузнецу, который оказывал ему разные услуги, в том числе делал ему массаж. сказав при этом так: «Восприми отрешенность-покой моей души, постарайся не утратить чувств, бедняку присущих».