Евгений Витковский - Век перевода (2006)

Ступать мне, стало, стезею отрады
Долго еще, и перед Ним заслуга
В том, что был я прислугой
И пайку Христову выдавал солдату.

Не всё, нет, совсем не всё так бередит
Нас: цветопад цветущей юности в предвестье
Награды в том месте,
Царстве, где Владыка-Христос царит.

За работу смелей, елей священный!
В ход чары, чуры, заграду злу,
Клеть для любви в души углу!
Да не увижу его и досады мгновенной,

Что чаяньем чезнет, отчего — подъем,
Однажды заприметить броский багрец,
В кровавых каплях венец,
Гллахада Господа. Хоть идет путем

Дитя это предначертанным, и не мне
Стенать; но не пойдет ли дурной стезей,
Возвращаясь в край свой? —
Воля на то Господа, я в стороне;

На слове печатном доводы воздвиг,
Что потрясут непреклонные своды, едва
Мои замолчат слова;
Загодя, но всё же — пускай небеса услышат меня вмиг.

Желал ли отдыха, отрады
Вдали от города ль глотнул, —
Искать досуг другой не надо,
Как только здесь, у Пенмайн-Пул.

Ты альпинист? или гребец? —
Здесь спорту каждому посул:
Взберись на Кадера венец,
Плесни веслом на Пенмайн-Пул.

Что там вдали? — Дифвис седой,
Трехгорбый Великанский Стул,
Давай, друг старый, мы с тобой
Осушим чашу Пенмайн-Пул.

И весь пейзаж окрест часами,
От тихих троп до скальных скул,
Стоит, качаясь, вверх ногами
В простом, прозрачном Пенмайн-Пул.

И звезды дивные, и тучи,
Чью шерсть как будто вихрь раздул,
Сияют в небе, гурт летучий,
Колышась в темном Пенмайн-Пул.

Гляди, как Маутах петляет!
Разлива яростный разгул
На отмель реку загоняет
В низовьях, по-за Пенмайн-Пул.

А как бывает в непогоду,
Когда льет дождь и ветра гул? —
Дождинки вышивают воду
Мельчайшей рябью в Пенмайн-Пул.

Но и на святки, в день студеный,
Когда все реки лед стянул,
Пушистый снег посеребренный
Укроет хмурый Пенмайн-Пул.

И, наконец, достигнув дома,
Припомнишь, как ты отдохнул,
Отдав дань элю золотому,
Какой схож с пеной в Пенмайн-Пул.

Приди ж, кто отпуска, отрады
Еще в деревне не глотнул,
Ты не найдешь усладней клада
И кладезя, чем Пенмайн-Пул.

Лишь утра край —
Вороний грай
На Крэйги Ноуз
Рассвет зовет:

Рассвет зовет,
Вставай, вставай!
А день идет
На Крэйги Ноуз:

На Крэйги Ноуз
В округе всей
Услышу грай —
И кончен день.

И кончен день,
Звезда ярчей,
И ух сычей
На Крэйги Ноуз.

В землице сырой
Наш Джонни Макнил:
Хоть был он чудной,
Его всяк любил.

Был звон вразнобой;
И старый наш поп
Прощался с душой,
Когда клали гроб.

Зеленой травой
Тот холмик покрыт;
И знак небольшой:
«Тут Джонни лежит».

Сказ, в общем, простой:
Хоть Джонни Макнил
Был малость чудной,
Его всяк любил.

Кромвель был вояка,
Кромвель был святой,
В Скотию он прибыл
Как к себе домой.

К Перту подвел пушку
Страшной толщины.
«Бум!» — пальнула пушка,
Вот и нет стены.

Спейгейтская нищенка
Взвыла: «Стой, балбес!»
Каркнул: «Творю, старуха,
Волю я небес».

Тумак дали в школе —
Прочитать не сумел.
Тумак от мамаши —
Расплескать суп успел
Тумак же от брата —
Поиграть взял не то,
И тумак от папаши —
Бог знает за что.

Джон Нокс знал по-латински,
Иврит и грецкий знал,
Но всё ж с его амвона
Родной язык звучал.

Хоть росту небольшого,
Большой тряс бородой,
Сей бороды боялся
Всяк, даже зверь лесной.

С галер домой принес он
Морей озноб и страх,
И речи были солью,
Блеск моря был в глазах.

Джон Нокс был предназначен
Вступить с короной в спор;
Над Скотией всё веет
Его дух до сих пор.