Яков Полонский - Стихотворения

Мы помолчали...

"А княжну я видел,

Вдруг он проговорил, как бы очнувшись,

Ту самую княжну, что, помнишь,

Когда я в лихорадочном бреду

Стоял перед развалиной и грезил?.." "Неужели?.."

"Ну да... не наяву, конечно,

Во сне... но это было так же ясно,

Как наяву. Мне снился, братец мой,

Какой-то тихий, летний вечер; далеко

Распространялись сумерки; заря

Из-за реки румянила туман,

И всенощная отошла в монастыре.

Монахи вышли в черных клобуках,

К ним подкатили тройки, и они

В какие-то телеги шумно сели

И с колокольчиками укатили...

Но хоть они меня и звали, я

Остался и в досаде на кого-то

Попал на монастырское кладбище.

Иду, жду месяца из-за тумана;

Но нет ни месяца, ни звезд; одна

Вдали лампада светит. Вдруг, направо,

От узенькой тропинки, мелким щебнем

Посыпанной, я вижу над могилой,

Или над черною, разрытой ямой,

Поникла девушка. Она стоит

Ко мне спиною так, что мне не видно

Ее лица; одну ее повязку

На голове да косу я заметил,

И тотчас же во сне подумал: "Ах,

Нельзя ли избежать мне этой встречи!..

Зачем она?" Я угадал чутьем,

Какая это девушка... она

Та самая, которая в бреду

Мне грезилась в окно кирпичной

Развалины... И странно, почему-то

Я и во сне ничуть не сомневался,

Что это - не живое существо,

Что это - призрак. Сердце у меня,

Как говорят, захолонуло; тайный ужас

Подсказывал: "Беги, беги, пока

Она не обернулась"...

Но она

Вдруг повернула голову и тихо

Проговорила: "Это ты, мой мальчик?"

Я так и замер; слышу в тишине,

Уже знакомый мне, певучий голос,

И нежно-ласковый, и горький... вижу,

Она меня рукою манит и лепечет:

"Уж я ждала тебя, ждала, мой милый!

И ждать устала!"

Я перекрестился.

Стою и слушаю:

"Жених мой пал

На Куликовом поле, пал в бою

С татарами... вернулся мой отец

И не нашел меня... придут баскаки

И тоже не найдут: я схоронилась,

Да и тебя сумею схоронить..."

От этих слов, признаться, у меня

Колючий холод пробежал по телу.

А я, как заколдованный, стою

И слушаю...

"Пока жила я, мне любить хотелось.

Бог не привел, и злые люди

Не захотели... я жила одна

У батюшки в высоком терему

И ныла сердцем; не с кем было

И поделиться мне мятежным горем.

И я ушла... и спряталась. Никто

И не заметит, как сойдемся

Мы в темноте; никто нас не осудит:

Ни бог, ни злые люди. Я люблю

Тебя, мой ненаглядный, мой желанный...

И в тесноте нам сладко будет спать,

И до людей нам дела нет. Ты - мой,

Навеки мой!.."

И очутился я

От этой страшной девушки так близко,

Что я уже не мог не ощущать

Ее неровного дыханья на своем

Испуганном лице. Она дрожит

От радости и страстного порыва,

И задыхается и уж не говорит -

Бормочет что-то... Серые, большие

Ее глаза горят; она руками

Охватывает стан мой и влечет

В то темное пространство, что зияет

У самых наших ног. Я вырываюсь

И не могу освободиться...

Няня

Услышала мой стон; из коридора

Вошла ко мне, перекрестила.

Я

Узнал ее не скоро; но очнулся

И поднял голову. Вот как я видел

Мою княжну".

"Эх! - выслушав его,

Подумал я, - не сочинил ли ты

Свой сон? Рассказываешь так красно.

Как будто ты и мог припомнить все,

Что слышал ты во сне!"

Мы помолчали.

"Все это пустяки, - сказал я наконец,

Глупейший кошемар! Гроша не стоит

В сравненье с тем, что испытал ты,

Когда блуждал по нашему уезду".

"Неужели, - сказал он, на прощанье

Пожав мне руку, - этот глупый сон

Без всякого, без всякого значенья?"

"Без всякого", - сказал я и ушел.

XVII

Смешон мечтатель мой, исколесивший,

Быть может, сотни верст, пешком, без денег

И без сопутника, с одной надеждой

Не нынче-завтра, где-нибудь, случайно

Увидеть ту, чья красота глубоко,

Как знойный луч, в его проникла сердце.

Ведь он пошел на поиски за ней

Не для того, чтоб ей в любви признаться,

Не для того, чтоб ею обладать,

А для того, чтоб видеть - только видеть,

И насладиться этим лицезреньем,

Как наслаждаются святые старцы

Или аскеты, созерцая образ

Мадонны - лик небесной красоты,

Что озаряет тихим светом пх

Молитвами прославленную келью,

Он верил, что на свете существует

Божественная девушка, и верил,

Что за ее свободу он готов

Идти в огонь и в воду. Стих его,

Небрежный и подчас неловкий, стал

Певучее, и я, его судья

Неопытный и даже, может быть,

Пристрастно-невзыскательный, ему