Яков Полонский - Стихотворения

И любовь - щедрот ее венец.

Не успел он кончить этой песни

Крики "Vivat!" огласили зал;

Только круль сердито сдвинул брови:

Дескать, песни эти я слыхал!

"Каждый шляхтич, - молвил он, - поет их

На ухо возлюбленной своей;

Спой мне песню ту, что пел ты в хате

Лесника, - та будет поновей...

Да не бойся!"

Но гусляр, как будто

К пытке присужденный, побледнел...

И, как пленник, дико озираясь,

Заунывным голосом запел:

"Ох, вы хлопы, ой, вы божьи люди!

Не враги трубят в победный рог,

По пустым полям шагает голод

И кого ни встретит - валит с ног.

Продает за пуд муки корову,

Продает последнего конька.

Ой, не плачь, родная, по ребенке!

Грудь твоя давно без молока.

Ой, не плачь ты, хлопец, по дивчине!

По весне авось помрешь и ты...

Уж растут, должно быть к урожаю,

На кладбищах новые кресты...

Уж на хлеб, должно быть к урожаю,

Цены, что ни день, растут, растут.

Только паны потирают руки

Выгодно свой хлебец продают".

Не успел он кончить этой песни:

"Правда ли?" - вдруг вскрикнул Казимир

И привстал, и в гневе, весь багровый,

Озирает онемевший пир.

Поднялись, дрожат, бледнеют гости.

"Что же вы не славите певца?!

Божья правда шла с ним из народа

И дошла до нашего лица...

Завтра же, в подрыв корысти вашей,

Я мои амбары отопру...

Вы... лжецы! глядите: я, король ваш,

Кланяюсь, за правду, гусляру..."

И, певцу поклон отвесив, вышел

Казимир, - и пир его притих...

"Хлопский круль!" - в сенях бормочут паны...

"Хлопский круль!" - лепечут жены их.

Онемел гусляр, поник, не слышит

Ни угроз, ни ропота кругом...

Гнев Великого велик был, страшен

И отраден, как в засуху гром!

<1874>

ИЗ БУРДИЛЬЕНА

"The night has a thousand eyes" 1

Ночь смотрит тысячами глаз,

А день глядит одним;

Но солнца нет - и по земле

Тьма стелется, как дым.

Ум смотрит тысячами глаз,

Любовь глядит одним;

Но нет любви - и гаснет жизнь,

И дни плывут, как дым.

1 У ночи тысяча глаз (англ.). - Ред.

<1874>

* * *

Мой ум подавлен был тоской,

Мои глаза без слез горели;

Над озером сплетались ели,

Чернел камыш, - сквозили щели

Из мрака к свету над водой.

И много, много звезд мерцало;

Но в сердце мне ночная мгла

Холодной дрожью проникала,

Мне виделось так мало, мало

Лучей любви над бездной зла!

<1874>

НОЧНАЯ ДУМА

Я червь - я бог!

Державин

Ты не спишь, блестящая столица.

Как сквозь сон, я слышу за стеной

Звяканье подков и экипажей,

Грохот по неровной мостовой...

Как больной, я раскрываю очи.

Ночь, как море темное, кругом.

И один, на дне осенней ночи,

Я лежу, как червь на дне морском.

Где-нибудь, быть может, в эту полночь

Праздничные звуки льются с хор.

Слезы льются - сладострастье стонет

Крадется с ножом голодный вор...

Но для тех, кто пляшет или плачет,

И для тех, кто крадется с ножом,

В эту ночь неслышный и незримый

Разве я не червь на дне морском?!

Если нет хоть злых духов у ночи,

Кто свидетель тайных дум моих?

Эта ночь не прячет ли их раньше,

Чем моя могила спрячет их!

С этой жаждой, что воды не просит,

И которой не залить вином,

Для себя - я дух, стремлений полный,

Для других - я червь на дне морском.

Духа титанические стоны

Слышит ли во мраке кто-нибудь?

Знает ли хоть кто-нибудь на свете,

Отчего так трудно дышит грудь!

Между мной и целою вселенной

Ночь, как море темное, кругом.

И уж если бог меня не слышит

В эту ночь я - червь на дне морском!

1874

В ДУРНУЮ ПОГОДУ

Пусть говорят, что наша молодежь

Поэзии не знает - знать не хочет,

И что ее когда-нибудь подточит

Под самый под корень практическая ложь,

Пусть говорят, что это ей пророчит

Один бесплодный путь к бесславию, что ей

Без творчества, как ржи без теплых, ясных дней

Не вызреть...

Выхожу один я в чисто поле

И чувствую - тоска! и дрогну поневоле.

Так сыро, - сиверко!..

И что это за рожь!

Местами зелена, местами низко клонит

Свои колосики к разрыхленной земле

И точно смята вся; а в бледно-серой мгле

Лохмотья туч над нею ветер гонит...

Когда же, наконец, дождусь я ясных дней!

Поднимется ль опять дождем прибитый колос?

Иль никогда среди родимых мне полей

Не отзовется мне ретивой жницы голос,

И не мелькнет венок из полевых цветов

Над пыльным золотом увесистых снопов?!.

<1875>

В ПРИЛИВ

На заре, в прилив, немало

Чуд и раковин морских

Набросала мне наяда