Дмитрий Магула - Fata Morgana

Позабывши радости мирские,
Подойдешь к старинным образам, —
Скорбь и муку — все поймет Мария
По твоим заплаканным глазам…

Я тку и тку свой мир, заправив свой станок:
Свои я грезы тку, на ткани их творя,
И в комнате своей сижу я, одинок…
Но мне подвластно все: и суша, и моря,
И звезды, что с небес летят ко мне, горя.

Я вытку жизнь свою и всю свою любовь:
За ниткой нитку мне на раме ткут персты.
Короны падают и льется чья-то кровь;
Проходит мимо мир стыда и нищеты,
Проходит славы мир. А я… я тку мечты.

Мой мир, единственный, весь посвящен мечтам…
Все счастье — в творчестве! Иного не хочу!
Не то ли мир, чем кажется он нам?
Как знать, быть может, Бог… и мнится мне, ткачу,
Что в одиночестве Он ткет миров парчу…

Когда не мы причиной зла,
Оно нам, людям, неподсудно:
То — буря потопила судно,
И дом наш молния сожгла…
Но если брат поднять на брата
Свой нож предательский посмел,
Тогда пощаде есть предел,
Тогда судите супостата!
На нем — проклятия печать!
Карайте тех, чья воля злая,
Преступным умыслом пылая,
Велела сердцу замолчать.

Убежать нельзя от Рока.
Рок всегда так прихотлив,
Что нельзя узнать до срока,
Смерть грозит иль будешь жив…

Помню: ночь… Константинополь…
И, красив, как Аполлон,
Строен, как высокий тополь,
Входит юноша в притон,

Где идет в пылу азарта,
С темным случаем игра,
Где за картой метит карта
Чье-то счастье до утра.

У него в петлице астра;
Модный плащ спустив с плеча,
До последнего пиастра
Кроет банк он сгоряча!..

Сорван банк! Но пораженью
Банкомет не верить сам,
И у многих зависть тенью
Пробежала по глазам;

Только он не дрогнул бровью
И уходит, как герой,
Равнодушный к острословью
Всех следивших за игрой…
…………………………………

Ночь прошла… А утром рано
На Галате, у воды.
Прямо к телу с тяжкой раной
Шли кровавые следы…

То был он, игрок счастливый;
Но за счастье на пути
Рок потребовал ревнивый:
— «Долг свой жизнью заплати!»

Року все покорны рабски,
Без изъятья… все… любой!..
Это — К и смет по-арабски;
Это мы зовем Судьбой…

У окна в тиши дворца,
За решеткою чугунной,
В легкой дымке ночи лунной —
Очерк женского лица.
Чьей-то песне нет конца,
Черный плащ у колоннады,
А на мраморе ограды
Тень влюбленного певца…
Бьются юные сердца,
Льются звуки серенады.

В нашей жизни смерть — закон,
И для смерти нет предела…
За решеткою придела
В строгом храме чей-то стон.
Свечи… Скорбный перезвон…
Запах ладана и мира…
Гроб в цветах и пенье клира…
И по мрамору колонн
Чья-то тень кладет поклон
За ушедшую из мира.

Все было так давно, давно —
В потемках каменного века,
Когда Судьба к звену звено
Ковала дни прачеловека…

Я вижу море, небеса,
И каждый мыс, и остров каждый,
И бесконечные леса, —
Весь мир, каким он был однажды;

У серых северных морей
Я вековые вижу сосны,
Где россыпь древних янтарей
Захоронил песок наносный…

В истоме летнего тепла
В стволах сосновых бродят соки,
И ароматная смола
Течет, когда приходят сроки;

Сперва ее смывает вал,
Когда начнут расти приливы,
И где-то у подводных скаль
Хранить, как скряга бережливый;

Потом, в иные времена,
Промчится ветер озверелый,
И дюнам в бешенстве волна
Вернет янтарь окаменелый…

Так жизнь идет путем своим…
В ней — неразгаданные тайны;
А я, случайный пилигрим,
Я лишь свидетель их случайный…

Мой взор упал на мураша;
Он, по коре бежал беспечно,
Дорогу пересечь спеша
Густой смолистой капле встречной…

Напрасно! Липкою смолой
Оплошный на бегу захвачен…
Не знал он! Каждому Судьбой
Свой темный жребий предназначен.
………………………………………..