Кот Басё - Неслучайная сопричастность

Где-то в пещере, в каменной пустоте,

где так темно, что красок не рассмотреть,

выступом острым среди бессловесных стен

вдруг замирает

и застывает

смерть.

Бежать по долине быстрей, чем приходит звук, пьянеть от свободы и припадать к земле. Я поднимаюсь и чувствую, что живу новой весной, ворвавшейся в этот лес.

У нас впереди бессонные сотни лун и тропы, в кольцо сжимающие холмы…

Первым всегда просыпается чуткий слух.

Я слушаю вас, свободные от зимы.

Я пойду туда с тобой или без тебя,

Потому что я решила туда пойти.

Передай привет ребятам, таких ребят

Мне уже не повстречается на пути.

Если будут что-то спрашивать про меня –

Запрети.

Да, еще цветы остались. Цветы полей.

И запомни: я звала их по именам.

И не трогай ничего на моем столе,

И не стой, не стой задумчиво у окна.

Вот февраль уходит в прошлое, в феврале

Я одна.

Дверь за мной запри на ключ, поменяй замок,

У меня ключи останутся – ну и пусть.

Я сейчас спокойно переступлю порог,

За которым начинается новый путь.

Ты бы мог сказать мне что-нибудь, ты бы мог…

Или пнуть.

Да, минутку… Я оставила… Скажем, плащ.

Или зонт /какие мелочи, все равно/

Ты того… Нормально будет все, ты не плачь.

Не сойти с ума попробуй с такой весной.

Собирайся, сволочь, нас еще ждут дела.

Ты со мной.

Ты только представь, как я буду ее любить –

ее, что сумеет услышать меня весной.

Снег исчезает, как будто снимают бинт,

земля проступает, и тает последний слой,

и в воздухе влага – дыхание, словно пар,

выходит из почвы, клубится среди ветвей…

Ты только представь: весна – это время пар.

Весна – это время черных котов и ведьм.

Весна – это время отчаянных, время «Ч»,

священное время прошедших путем зимы.

Ты только представь: не будет привычных черт,

и каждое слово отныне меняет смысл.

Ты только представь: весна отдается мне,

и ветер приносит песни издалека,

и рыжее жаркое солнце, живая медь,

медовая женщина

спит

на моих

руках.

Если тебе надоест дорога, можешь сойти с пути. Стать собирателем терпких ягод или седым вождем, жить на окраине леса, слышать ястреба, что летит туда, где никто ни о ком не знает и никого не ждет. Днем к тебе будут ходить за словом и за отваром трав, ночью шептать твое имя детям, что не ложатся спать. Ты оправдаешься всем, что скажешь, зная, что ты не прав в том, что не стало однажды нашим, в том, что тогда не спас.

Если тебе надоест дорога, можешь замедлить шаг, стать придорожным замшелым камнем, пнем, верстовым столбом… Пыль оседает, следы скрывая, мыши в траве шуршат, ястреб, в когтях унося добычу, мох полоснет крылом.

Где-то она обретает силу, где-то среди вершин.

Горы впускают ее под сердце и выпускают в мир,

где у огромного моря дышат легкие той души,

что разделила одну дорогу между двумя людьми.

Если тебе надоест дорога, просто закрой глаза.

Каждый идущий приходит к цели. Над перевалом гром.

Перед рассветом темнеет небо.

Старый шаман сказал, что над дорогой кружился ястреб и обронил перо.

Мне все кажется, Бог живет высоко в горах.

Расскажи мне, что тебе видится с высоты? Я иду к тебе, научи меня не остыть. Я боюсь тебя, помоги мне не слышать страх. У тебя здесь покой – ни людей, ни имен, ни слов. Только небо и птицы, ныряющие в него. Ты плывешь легко, в облака опустив весло, задеваешь колокол, и раздается звон. У тебя здесь тишь да божия благодать, поднебесный купол, обетованный рай. Только там, под тобой, до самой земли – вода. И не видно тебя, как часто не умирай. Разреши мне рассказать тебе о других – о бескрылых, не отмеченных чистотой, одиноких – тех, кому не подал руки ни ты сам, ни переменчивый ангел твой. Что им делать, если речь заглушает плеск твоего весла, рождающего дожди? Ты всегда высоко в горах, на твоей земле из двоих идущих выживет лишь один. Что им делать, если ты не подашь им знак? Как понять, что кроме бога, никто не свят? Отпусти меня – вернутся к ним и узнать, как смертельно им тоскуется без тебя.

На земле костры, и время горит в кострах, люди жмутся друг к другу, греют ладони, ждут.

Бог нас любит, но Бог

живет

высоко

в горах.

Он стоит на вершине и слушает пустоту.