Галина Бочкова - Жизнь щедра

В мгновенье и дотла.

Не лучше б сохранить хотя бы друга?

* * *

Неужели так просто? –

Вот взять – и расстаться…

Не захочется больше

Звонков или встреч?

Как всё может легко

В один миг оборваться.

Не услышал б никто, как прерывиста речь.

Я не плачу. Нет. Нет.

Лишь о том и жалею,

Что иллюзия счастья живёт столько лет.

Почему разорвать ничего не умею? –

Даже рвать на клочки лотерейный билет,

Где пустая игра,

Ощущенье обмана

От обещанных гор,

Где живут облака?..

Облака ведь почти из того же тумана,

Из которого после рождалась строка.

* * *

Интерес ушёл

И не вернулся.

Сердце пустотой заполонил.

Как в волну морскую окунулся:

Откатила –

И стоишь без сил.

Раньше жил,

Не думая о чуде,

Что бывает в сказках и в кино.

А теперь по странной вот причуде

Понял, что другого не дано:

Будешь ждать ту рыбку золотую,

Что не принял сразу и всерьёз.

Речь произнося свою витую,

Про желанья вслух не произнёс.

И ушла та рыбка золотая,

Залегла на илистое дно.

И корыто с трещиной латая,

Думаешь: «Зачем же мне оно?»

* * *

И всё ж ты лжёшь,

Что не было любви.

И в прошлое нелепа так оглядка!

Воспоминанья

На клочки не рви:

Пускай хотя б одно из них – загадка.

И под лопаткой ноет по ночам,

Кружок луны заглядывает в окна,

И тени веток шарят по плечам,

И форточка, закрытая неплотно,

Так жалобно, простужено скрипит…

…И жаль, что жизнь с начала не начнётся,

Хоть сколь угодно можно делать вид,

Что время вспять пойдёт, коль повернётся.

* * *

И то была не маленькая ложь –

И сердце одиноко замирало…

И в сером цвете виделся мир сплошь,

Хоть солнце всеми красками играло.

Самой себе казалась неживой,

Фарфоровой и безучастной к ласке…

Душистою и трезвой головой

Качала грустно.

Не сгущала краски…

И зеленела сорная трава.

И небо поражало глубиною.

И знала, что начавшись чуть, едва,

Всё кончится.

Сама тому виною.

И слушала дыханье, притаясь, –

Сбивавшееся, тёплое, чужое…

Речей ажурных тщательная вязь

Оборвалась от голоса прибоя.

И, ощущая влажный пульс виска,

Ловила взглядом на волне барашки,

Что слизывали замки из песка

И рассыпали брызги, как стекляшки…

Ведь не были же, не были серы́…

И нечто безмятежно прорастало

И нарушало правила игры.

…Теперь её уже казалось мало…

* * *

Звездопад. Ожидание чуда.

Август. Дача. Недолгий очаг.

И лунищи надраено блюдо.

До обрыва над пропастью – шаг.

Я не думаю больше о Деле.

Я – лишь женщина.

Ласки волна.

И поёт всё до клеточки в теле.

И в смятенье, в плену, не сильна.

Этот воздух на травах настоян.

На ночь травы умыты росой.

…На полёт в лунном свете настроен,

К ласке тянешься гибкой лозой.

А к разливу утра протрезвеешь.

Неизбежность разлуки поймёшь.

…Пожинаешь лишь то, что посеешь:

Чистотел, клевер, лютики – сплошь.

Ими ветер играет прилежно:

То пригнёт, словно ворох волос,

Перепутавши щедро и нежно,

То коснётся легко, невсерьёз.

…В перекошенном, суетном мире

Остаёмся, как будто друзья.

Дней события льются в эфире.

Распахнуть настежь души нельзя.

* * *

Я больше тебя не люблю.

Слова твои – дождик по морю.

Присутствие рядом терплю,

Как птица ручная неволю.

…Вот злобно и долго кричишь.

Всё ищешь места, где ужалить.

Не помня себя, говоришь

Ты то, что нелепо представить.

Но всё – как круги по воде.

На дне тяжелеет осадок.

Всё думаешь: держишь в узде,

А дом продуваем и шаток.

…Закрою дверь в келью свою.

Курок опущу у запора.

Я больше тебя не люблю.

Но снова затеешь ты ссору,

Ударишь вновь чашку об по́л.

Цветок не собрать по осколкам.

О чём б разговор ни зашёл,

Друг друга не выслушать толком…

Постылую жизнь не менять –

И носом клевать над сюжетом,

Где реки не катятся вспять,

Где косятся травы лишь летом.

* * *

Не мучило чувство утраты.

И едкий дымок очага

Мне застил глаза.

И возврата

Хотелось в свои берега…

Боролись две бурные речки

За первенство… или за жизнь?

И палец натёрло колечко.

Четыре руки расплелись.

Но не было бездны потери.

Баюкает дом тишина.

Заклинило в сердце все двери.

С уюта сошла пелена.

И было б всё вовсе нормально,

Когда б не сиротства тиски,

Что так обнимают фатально

И радости глушат ростки.