Артюр Рембо: Последние стихотворения

Артюр Рембо

Последние стихотворения

Перевод M. П. Кудинова

I

Воспоминание

I

Прозрачная вода, как соль слезинок детства;

порывы к солнцу женских тел с их белизною;

шелка знамен из чистых лилий под стеною,

где девственница обретала по соседству

защиту. Ангелов возня. - Нет... золотое

теченье, рук его движенье, черных, влажных

и свежих от травы. Ей, сумрачной, неважно,

холмов ли тень над ней иль небо голубое.

II

О мокрое окно и пузырей кипенье!

Вода покрыла бледным золотом все ложе.

Зелено-блеклые одежды дев похожи

на ивы, чья листва скрывает птичье пенье.

Как веко желтое, и чище луидора,

раскрылась лилия, - твоя, Супруга, верность!

на тусклом зеркале, испытывая ревность

к Светилу милому, что скроется так скоро.

III

Мадам стояла слишком прямо на поляне

соседней; зонт в руке, и попирая твердо

цветок раздавленный; она держалась гордо;

а дети на траве раскрыли том в сафьяне

и принялись читать. Увы, Он удалился...

Подобно ангелам, расставшимся в дороге,

невидим за холмом. И вот Она в тревоге,

черна и холодна, бежит за тем, кто скрылся.

IV

О скорбь травы густой и чистой! На постели

священной золото луны апрельской... Счастье

прибрежных брошенных строений, что во власти

у летних вечеров, изгнавших запах прели.

Под валом крепостным пусть плачет! Как на страже,

дыханье тополей от ветра ждет движенья.

Гладь серая затем, и нет в ней отражений,

и трудится старик на неподвижной барже.

V

Игрушка хмурых вод, я не могу, не смею,

- о неподвижный челн, о слабость рук коротких!

ни желтый тот цветок сорвать, ни этот кроткий,

что с пепельной воды манит меня, синея.

На ивах взмах крыла колеблет паутину.

Давно на тростниках бутонов не находят.

Мой неподвижен челн, и цепь его уходит

в глубины этих вод - в какую грязь и тину?

II

О сердце, что для нас вся эта пелена

Из крови и огня, убийства, крики, стон,

Рев бешенства и взбаламученный до дна

Ад, опрокинувший порядок и закон?

Что месть для нас? Ничто!.. - Но нет, мы мстить хотим!

Смерть вам, правители, сенаты, богачи!

Законы, власть - долой! История - молчи!

Свое получим мы... Кровь! Кровь! Огонь и дым!

Все - в пламя мести, и террора, и войны!

Кусаться научись, мой разум! Пробил час

Республик, царств, границ - преграды сметены!

Империи, войска, народы, хватит с нас!

Кто будет раздувать вихрь яростных огней?

Мы будем! И все те, кто нам по духу братья,

К нам, романтичные друзья! О рев проклятий!

Работать? Никогда! Так будет веселей.

Европа, Азия, Америка - все прочь!

Наш марш отмщения сметает вехи стран,

Деревни, города! - Нас всех поглотит ночь!

Вулканы взорваны. Повержен Океан...

Конечно, братья мы! О да, мои друзья!

К нам, незнакомцы чернолицые! За мной!

О горе, я дрожу... О древняя земля!

На вас и на меня обрушен пласт земной.

_Нет ничего! Я здесь. Как прежде здесь_.

III

Мишель и Кристина

К чертям, коль эти берега покинет солнце!

Потоки света, прочь! На всех дорогах мгла.

Гроза на ивы и на старый двор почета

Швырять свои большие капли начала.

Ягнята белые, о воины идиллий,

Поникший вереск, акведуки, - прочь и вы

Бегите. Луг, поля, равнины в изобилие

Раскиданы по красной скатерти грозы.

Собака черная, - пастух над бездной серой,

Бегите прочь от высших молний! И когда

Приходит этот час и льются мрак и сера,

Спускайтесь в лучшие убежища, стада.

Но я, о Господи... Моя душа взлетает

К оледеневшим небесам, где все красней

Становится от туч небесных, что летают

Над ста Солоньями длиннее, чем рейлвей.

Вот тысячи волков, семян от ветви дикой,

Гонимых вдаль религиозно-грозовым

Полдневным вихрем над Европою великой,

Где сотни орд пройдут по древним мостовым.

А после - лунный свет! Вокруг простерлись ланды.

И алые под черным небом, на конях

Гарцуют воины, повсюду сея страх,

И топот слышится свирепой этой банды,

Увижу ль светлый дол, струящийся поток,

Голубоглазую Жену белее лилий

И Мужа рядом с ней... И Агнец у их ног...

- Мишель, Кристина - и Христос! - Конец Идиллий.

IV

Слеза

Вдали от птиц, от пастбищ, от крестьянок,

Средь вереска коленопреклоненный,

Я жадно пил под сенью нежных рощ,

В полдневной дымке, теплой и зеленой.

Ид этих желтых фляг, из молодой Уазы,

- Немые вязы, хмурость небосклона,