Самуил Маршак - Сочинения в четырех томах. Том второй. Лирика, повести в стихах, сатира, пьесы

В море затерян скалистый Удрест.
Волны бушуют окрест.

А на Удресте всегда тишина.
Там и зимою весна.

Вольным ветрам на Удресте приют.
Недруги в дружбе живут.

В гости к Норд-Осту приходит Зюйд-Вест,
Пьет у соседа и ест.

В гости к Зюйд-Весту приходит Норд-Ост,
Время проводит до звезд.

Только во мраке погаснет заря, —
Оба летят на моря.

Мачты ломают, свистят в парусах,
Рвут облака в небесах

И, погуляв на просторе зимой,
Мчатся на остров — домой.

Буйный Норд-Ост и веселый Зюйд-Вест
Мчатся домой, на Удрест…

Много измеривших свет моряков
Бросили жен и невест.
Чтобы найти за грядой облаков
Солнечный остров Удрест.

Чайки кружились у них за кормой.
Чайки вернулись домой.

Но не вернулись домой корабли —
Те, что на Север ушли.

Только один мореход уцелел.
Был он вынослив и смел.

Шхуну доверив движению льдин,
Цели достиг он один.

Он и донес до родных своих мест —
Этот счастливый пловец —
Вести про северный остров Удрест,
Пристань отважных сердец.

В книгах старинных встречал я не раз
Сказочный этот рассказ.

Книги покрыла столетняя пыль.
Червь переплеты их ест.

Лучше послушайте новую быль —
Сказку про новый Удрест…

На севере северной нашей земли,
За мшистою тундрой Сибири,
От самых далеких селений вдали
Есть остров, неведомый в мире.

Тяжелые льдины грохочут кругом,
И слышится рокот прибоя.
Затерян на острове маленький дом.
Живут в этом домике двое.

В полярную стужу и в бурю они
Ведут, чередуясь, работу
Да книжки читают. А в ясные дни
Выходят с ружьем на охоту.

Добыча их — птица, тюлень иногда,
Порою медведь-северянин.
Но вот на зимовке случилась беда:
Один из полярников ранен.

Ружье ль сплоховало, патрон ли подсел —
Кто знает? В глубоком сугробе
Его полумертвым товарищ нашел
В тяжелом бреду и в ознобе.

Над ним просидел он всю ночь напролет,
Гоня неотвязную дрему,
Повязки менял да прикладывал лед.
Но легче не стало больному.

Всю ночь на подушках метался больной,
А взломанный лед скрежетал за стеной,
И слышался грохот прибоя.

И снилось больному: он едет в Москву,
И где-то в дороге ложится в траву,
И слышит листву над собою…

Но чаще и громче удары колес,
Пронзительный скрежет железный,
И поезд несется с горы под откос.
Ломая деревья, летит паровоз
Со всеми вагонами в бездну.

Очнувшись, услышал больной наяву:
Ключом телеграфным стуча,
Товарищ его вызывает Москву
И требует срочно врача.

«Та-тá! Та-та-тá! Та-та-тá! Та-та-тá» —
Радист отбивает тревожно:
— Раненье серьезно. Грозит слепота.
Посадка на лед невозможна…

В любую погоду с утра до утра
По городу ходят к больным доктора.

Иль с красным крестом на стекле и борту,
Пугая прохожих гудком за версту,
Машина закрытая мчится
К бессонным воротам больницы.

А в дальнем краю, среди горных стремнин,
Куда не проникнут колеса машин,
Оседланный конь быстроногий
Бежит по отвесной дороге.

Песчаною степью кибитка ползет,
В полярных просторах летит самолет,
Да мчатся в упряжке собаки
По снежному насту во мраке.

Но может ли путник пробраться туда,
Где рушатся горы плавучего льда,
Куда не пройти пешеходу,
Куда не доплыть пароходу,
Где лодки своей не причалит рыбак,
Не ждет самолетов посадочный знак,
Где даже упряжке полярных собак
В иную погоду нет ходу!

— Серьезное дело я вам поручу! —
Начальник сказал молодому врачу. —
Взгляните на карту с маршрутом.
Сюда предстоит совершить вам полет
В летающей лодке, откуда на лед
Вы прыгнуть должны с парашютом.

— К полету готов! — отвечал капитан,
Потом оглядел деловито
Синевший на карте пред ним океан,
Где надпись была: «Ледовитый».

Мы знали, что лечат больных доктора, —
Так было по прежним понятьям. —
Но, видно, отныне настала пора
Не только лечить, но летать им.