Весна 1965
— Ну вот и поминки за нашим столом.
— Ты знаешь, приятель, давай о другом.
— Давай, если хочешь. Красивый закат.
— Закат — то, что надо, красивый закат.
— А как на работе? — Нормально пока.
— А правда, как горы, стоят облака?
— Действительно, горы. Как сказочный сон.
— А сколько он падал? — Там метров шестьсот.
— А что ты глядишь там? — Картинки гляжу.
— А что ты там шепчешь? — Я песню твержу.
— Ту самую песню? — Какую ж еще…
Ту самую песню, про слезы со щек.
— Так как же нам жить? Проклинать ли Кавказ?
И верить ли в счастье? — Ты знаешь, я пас.
Лишь сердце прижало кинжалом к скале…
— Так выпьем, пожалуй… — Пожалуй, налей…
1965
«В горах дожди, в горах седое небо…»
В горах дожди, в горах седое небо,
В горах грохочут горы по горам,
Гремит поток, вчера лишь бывший снегом,
Грохочут глины, твердые вчера.
А нам легко! Над нами солнца желоб
И облаков веселые стога,
И лишь река с известием тяжелым,
Как скороход, бежит издалека,
И если я надолго умолкаю,
А вроде солнце светит впереди,
Не говори: «С чего река такая?»
А просто знай — в горах идут дожди.
1965
РЕПОРТАЖ С ТРАССЫ ХОРОГ — ОШ
Дорог на свете много,
Но выше не найдешь —
От города Хорога
В далекий город Ош.
По кручам каменистым,
Смотри, не оборвись!
Машины — альпинисты
Карабкаются ввысь.
Бензин имей, во-первых,
Резиной дорожи
И главный козырь — нервы, —
Смотри, не растранжирь.
Держи баранку строго,
Иначе не пройдешь
От города Хорога
В далекий город Ош.
И, скуку не приемля,
Кричу я на пути:
«Остановите Землю,
Я здесь хочу сойти!»
Но прыгает дорога,
Трясет машину дрожь
От города Хорога
В далекий город Ош.
И мерзли мы, бывало,
И ветер нас сгибал,
И много перевалов
Дарила нам судьба.
Ну что ж, приятель, трогай!
Костер наш был хорош.
В Хорог твоя дорога,
А наша — в город Ош.
1965
А зимою трасса белая,
А в июле трасса пыльная,
На подъемы очень смелая,
Аварийностью обильная.
Снегопадами известная
И жарою знаменитая,
Для разъездов очень тесная,
Над обрывами пробитая.
Вдоль по этой трассе-трассушке,
Замерзая у обочины,
Всё стоят большие камушки,
Ледниками порасточены.
Ох ты, трасса моя, трассина,
Путь-дороженька Памирова —
То ледник имени Красина,
То хребет имени Кирова.
Ох ты, трасса бесконечная,
Боль-тоска моя студеная,
То любовь моя беспечная,
То жена неразведенная.
Надоела ты мне до смерти —
Всё задачи раззадачивай,
Серпантиновые росписи
Всё вглухую заворачивай.
Да кончай же ты, корявая,
Прыгать ломаною веткою!
Мне не жаль себя, кудрявого,
Жаль машину мне советскую.
1965
С моим Серегой мы шагаем по Петровке,
По самой бровке, по самой бровке.
Жуем мороженое мы без остановки —
В тайге мороженого нам не подают.
То взлет, то посадка,
То снег, то дожди,
Сырая палатка,
И почты не жди.
Идет молчаливо
В распадок рассвет.
Уходишь — счастливо!
Приходишь — привет!
Идет на взлет по полосе мой друг Серега,
Мой друг Серега, Серега Санин.
Сереге Санину легко под небесами,
Другого парня в пекло не пошлют.
Два дня искали мы в тайге капот и крылья,
Два дня искали мы Серегу.
А он чуть-чуть не долетел, совсем немного
Не дотянул он до посадочных огней.
То взлет, то посадка,
То снег, то дожди,
Сырая палатка,
И почты не жди.
Идет молчаливо
В распадок рассвет.
Уходишь — счастливо!
Приходишь — привет!
1965
— Свободен? — Куда везти?
— Да прямо давай крути.
— А… прямо. По пути.
Поедем, не загрустим.
И крутится в стеклах снег.
— Наверно, спешишь к жене?
— Ошибка, жены-то нет.
— К знакомой? — Опять не к ней.
— Сегодня у нас среда?
— Сегодня у нас беда.
— Да брось ты, все ерунда.
А все же везти куда?
А счетчик такси стучит,
И ночь уносит меня.
От разных квартир ключи
В кармане моем звенят.
Читать дальше