Коллектив авторов: 100 жемчужин европейской лирики

В кипеньи нежности сердечной
Ты жизнью друга назвала;
Привет бесценный, если б вечно
Живая молодость цвела.
К могиле всё летит стрелою;
И ты, меня лаская вновь,
Зови не жизнью, а душою,
Бессмертной, как моя любовь.

Назло фортуне самовластной
Я стану золото копить,
Чтобы к ногам моей прекрасной,
Моей Жаннетты, положить.
Тогда я все земные блага
Своей возлюбленной куплю;
Свидетель Бог, что я не скряга, —
Но я люблю, люблю, люблю!
Сойди ко мне восторг поэта —
И отдаленнейшим векам
Я имя милое: Жаннетта
С своей любовью передам.
И в звуках, слаще поцелуя,
Все тайны страсти уловлю:
Бог видит, славы не ищу я, —
Но я люблю, люблю, люблю!
Укрась чело мое корона —
Не возгоржусь нисколько я,
И будет украшеньем трона
Жаннетта резвая моя.
Под обаяньем жгучей страсти
Я все права ей уступлю…
Ведь я не домогаюсь власти, —
Но я люблю, люблю, люблю!
Зачем пустые обольщенья?
К чему я призраки ловлю?
Она в минуту увлеченья
Сама сказала мне: люблю.
Нет! лучший жребий невозможен!
Я полон счастием моим;
Пускай я беден, слаб, ничтожен,
Но я любим, любим, любим!

Друзья, природою самою
Назначен наслажденьям срок:
Цветы и бабочки – весною,
Зимою – виноградный сок.
Снег тает, сердце пробуждая;
Короче дни – хладеет кровь…
Прощай вино – в начале мая,
А в октябре – прощай любовь!
Хотел бы я вино с любовью
Мешать, чтоб жизнь была полна;
Но, говорят, вредит здоровью
Избыток страсти и вина.
Советам мудрости внимая,
Я рассудил без дальних слов:
Прощай вино – в начале мая,
А в октябре – прощай любовь!
В весенний день моя свобода
Была Жаннетте отдана;
Я ей поддался – и полгода
Меня дурачила она!
Кокетке все припоминая,
Я в сентябре уж был готов…
Прощай вино – в начале мая,
А в октябре – прощай любовь!
Я осенью сказал Адели:
«Прощай, дитя, не помни зла…»
И разошлись мы; но в апреле
Она сама ко мне пришла.
Бутылку тихо опуская,
Я вспомнил смысл мудрейших слов:
Прощай вино – в начале мая,
А в октябре – прощай любовь!
Так я дошел бы до могилы…
Но есть волшебница: она
Крепчайший спирт лишает силы
И охмеляет без вина.
Захочет – я могу забыться;
Смешать все дни в календаре:
Весной – бесчувственно напиться
И быть влюбленным в декабре!

Моя любовь не в сердце у меня,
Люблю тебя, но не земной любовью:
Не смертным чувством и не смертной кровью
Дано вкусить небесного огня.
Любовь, в душе Предвечного родясь,
Мне зоркий взор дала, тебе – блистанье,
И знай, тоска могучего желанья
Не к бренному, не к смертному влеклась.
Как с пламенем тепло неразделимо,
Так с вечностью и красота слилась.
Мне райский взор святого херувима
Блеснул в улыбке этих кротких глаз,
И вновь туда, где светит рай любимый,
Под сень ресниц тревожно страсть неслась.

Когда любовь, как тихий гений, веет,
И двух сердец ничем не разлучить,
Когда печаль и радость – всё делить
Один порыв обоими владеет;
И в небеса, как ангела крыло,
Возносит нас согласное мечтанье,
Когда в лучах бессмертного свиданья
Обоим так безоблачно светло;
Когда венец восторга молодого —
В одной любви награду находить,
Когда один желания другого
Пророчески спешит предупредить, —
Какая власть, скажи, какое слово
Тот узел чудный в силе разрешить?

Сквозь бури моря в зыбком челноке
Доходит бег моей тревожной жизни
К той пристани всеобщей, к той отчизне,
Где сладок сон и счастью и тоске.
Но страстных лет властительный кумир,
Художника фантазия живая,
Как гаснешь ты, бессильно упадая,
Бескрылая, у входа в новый мир!
И грудь дрожит тревогою глухой:
О, чем спастись от гибели двойной —
Как вырвать дух из черной смерти тела?
Когда б, забыв палитру и резец,
К твоей любви душа не возлетела,
Под сень креста зовущий нас отец!