В карету тройка впряжена.
Крыльца парадное свеченье,
И лиц случайных суета…
Но вдруг возникла, как виденье,
Нечаянная красота.
Рисунок губ все так же нежен…
Она, как ласточка, горда…
Неужто снова неизбежен
Покой дворянского гнезда?!
Покой… Она ему покорна.
Атласных туфель каблучки
Столетних елей топчут корни
Не от прозренья и тоски.
Дань уважения к поэту
И в светской жизни перерыв…
А для него опять все это —
Страданья сладостный порыв.
Она споткнулась возле ели.
И сквозь муслин, как снег, бела,
Она услышала, что пели
В его груди колокола.
Она исчезла, как виденье,
Едва шепнув: «Благодарю…»
Поэт всю ночь искал в смятенье
Неповторимую зарю.
А ель корнями, как руками,
Вцепилась в землю. Но луна
Вдруг осветила серый камень,
Что туфлей тронула она.
Лишенные души предметы
Бог вдохновенья оживлял.
Горячею рукой поэта
Мужчина серый камень взял,
И камень сразу стал теплее
От этих рук, от их тепла.
И, скрипнув, скрыла дверь аллею
От долгожданного стола.
И подступало вдохновенье,
Как счастье, горе или страх…
«Я помню чудное мгновенье», —
Горело на сухих губах.
Недялко Йорданов
(р. 1940 г.)
Возвращайся снова в детство…
Слушай, как оно зовет!
Мини-транспортное средство
Мигом в детство отвезет.
Слушай! Свищет ветер встречный
Из далеких детских лет…
Бесприютный и беспечный под тобой летит мопед.
Мопед,
Мопед!
Как узок твой след!
Большой оптимист без мелких забот —
Ты весело мчишься вперед.
Среди шумного движенья,
Суете наперекор,
В скромном самоутвержденье
Прозвучит и твой мотор.
Возвращайся снова в детство…
Слушай, как оно зовет!
Мини-транспортное средство
Мигом в детство отвезет.
Мопед,
Мопед!
Остановок нет.
Застойный покой ты вызвал на бой,
Улыбка и дружба – с тобой!
Когда-то, когда-то,
Настолько когда-то,
Что нет уже точного дня,
В каком-то местечке,
Каким-то словечком
Любовь задержала меня.
Была она правдой,
Настолько же правдой,
Насколько правдивы всегда
И солнца сиянье,
И грусть увяданья,
И радость земли, и беда.
Под сенью осенней каштанов веселье,
Последнего света роса…
И звезды квадратные, невероятные
Рождали для нас небеса.
И странно торжественна, жертвенна, женственна
Земля расстилалась вокруг.
И были мы исстари искренни, истинны,
И оба мы думали вслух.
Может быть, время нам,
Может быть, временно,
Может быть, возраст такой —
Нет ни местечка, нет ни словечка,
Нет и любви никакой.
Может быть, где-то, когда-то, в кого-то
Мы еще влюбимся вновь?!
Болью забытой или заботой
Снова нагрянет любовь…
Как же естественно, словно наследственно,
Трезвость трезвонит нам в дверь!
Где ты, торжественность, жертвенность, женственность,
Вместе с любовью теперь?!
Когда-то, когда-то,
Настолько когда-то,
Что нет уже точного дня,
В каком-то местечке,
Каким-то словечком
Любовь задержала меня.
В ненастоящий и постылый,
Почти невероятный час,
Пройдя сквозь жаркий риск пустыни,
Любовь нашла случайно нас.
Букетик радости неяркой
Дала нам из последних сил…
Наверное, по контрамарке
Ее к нам дьявол пропустил.
Мы недоверчивые, злые
Идем с непрошенной втроем…
Зачем понадобились мы ей?
Где сможем приютить ее?
Постой! Но щелкнули во мраке
Два независимых замка,
И гостья переходит в страхе
На вой бездомного щенка.
И постепенно затихает
Печальный голос, канув в ночь…
Никто ее не понимает,
Никто не хочет ей помочь.
Любовь… Куда нести теперь ей
Один букетик на двоих?!
Мы – каждый за своею дверью —
Вдвоем задумались на миг.
Рискованна и неразумна,
Мгновенна и обречена —
Ты можешь ли брести бесшумно,
В таинственность облачена?
Свободно, смело и открыто
Лишь птицы любят в вышине, —
Ты – скрытно, жалко и забито
Во тьме живешь и тишине.
На мушку взята взглядом праздным,
Окружена со всех сторон…
Тебе, сраженной словом грязным,
Готов охотничий загон.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу