Сергей Трищенко: Христосиада

Человек может сам равный стать небесам,
Если мыслить свободно сумеет.
Не цитировать хлам, а судить по делам –
Пусть горит в вас огонь Прометея!
______________

Патетично слегка, не суди свысока
Мой читатель раздумчиво-строгий,
И сказать знаю, как, тяжело мне, пока
В мире множество идеологий.

Сколько я ни пишу – это вроде как шум:
Люди мимо проходят беспечно.
И – понятно ежу – вся идейная жуть
Будет распространяться навечно.

Он воскрес на кресте – не додумались снять,
Бюрократы в бумагах напутали,
Стала память народная ослабевать:
Вместо вечности – бег за минутами.

Никого нет вокруг, словно вымер весь люд,
Лишь белеет внизу прокламация
И написано, что собственность раздают,
Начинается приватизация.

Вот народ и ушёл затевать кутерьму –
Не захватишь ни лавра, ни тёрна ты.
Что ж Христу – только крест? Но ладони к нему
Стороной оборотной повёрнуты.

Может, снимут попозже? Вот валит толпа,
Все в восторженно-слёзном экстазе.
И столпились они у подножья столпа
Слушать речь про настройку и базис.

Главный листик достал и откашлялся он,
Возгласил, словно ложь во спасенье:
«Вечнодействующий будет аттракцион:
«Распинание и вознесенье»«.

Дочитал документ – дескать, гору и крест
Гай Патрициев приватизировал.
А Христос Иисус, озирая окрест,
На кресте – чужом – агонизировал.

Вы уважаете Христа,
Что он за вас страдал.
Всё в этой жизни суета –
Экклезиаст сказал.

Добавил – видно, неспроста:
Всё суета сует.
Не понял лишь, что суета –
Источник всяких бед.

Бегут по миру, суетясь,
Все тысячи людей,
Молясь, ругаясь и крестясь,
Решая сотни дел.

И в этой спешке, суете
Теряются друзья
И вот вокруг – уже не те!
Им доверять нельзя.

А может, рассеча толпу,
Подумать, постоять,
Чтоб не пришлось кому-нибудь
Потом за вас страдать?

Конечно, нужен вам Христос –
Согласен я вполне:
О нём немало горьких слез
Пролили при луне.

И оскорби его поди –
Затеете скандал:
Пиджак порвёте на груди…
А кто его распял?

Вам нужен символ – вы его
И подняли на крест,
Чтоб было плакать отчего,
Как смех вам надоест.

Давно решили меж собой
Вы откупиться им –
На крест поднять его любовь,
Чтоб не страдать самим.

Дешевле свечку за пятак
Поставить у креста,
Чем самому пойти вот так
И заменить Христа.

А если б каждый думал сам,
Решая свой вопрос,
То нет сомнения, что нам
Не нужен был Христос.

Спросили раз: с чего бы вдруг
Я задираю нос?
А у меня есть лучший друг,
Мой друг – Иисус Христос.

Похожи с ним, как близнецы –
В упор не распознать.
Хотя и разные отцы
И не одна нам мать.

Хотя и разделяет нас
Почти две тыщи лет,
Но даже в выраженьи глаз
Меж нас отличья нет.

И на кресте, как след мечты,
Висели мы вдвоём
И озирали с высоты
Окрестный окоём.

Чтоб не смущать людской покой,
Он – на исходе дня –
Прибит был правою рукой,
Прибит был левой – я.

Он, как положено, исчез,
Вернулся в небеса,
Покинул надоевший крест –
Я здесь остался сам.

Так было нужно: я ничуть
Не дуюсь на него,
Но в беспокойствии мечусь
И жду. Но вот чего?

За собой волочу я свой собственный крест,
А за мною – народа хвост.
Поскорей бы уйти мне из здешних мест!
Я с поклажей ступил на мост.

Хоть бы он провалился, а я утонул –
Это было бы очень неплохо…
Вот я остановился и тихо зевнул:
Предо мною предстала Голгофа.

Ну, скучища! Опять распинать зачинут –
«Чтоб жила христианская вера!»
А пока не распяли, на пару минут
Я к себе поманил Агасфера.

«Слушай, что расскажу… Да спешишь-то куды?
Без меня разве может начаться?
Дам я вечность тебе… Не слюнявь бороды!
Что за моду ты взял – целоваться?

Что, о ней ты мечтал? Погоди, не рыдай –
Всё равно больше вечностей нет,
Да и эту, как сможешь, то лучше продай –
Может, выручишь пару монет.