Сама себя… Ведь прочь куда-то отлетела
Вся музыка её, всех наших вечеров
Погасли радости, и наших двух голов
Затеи кончились – на встречу в воскресенье
Надежды больше нет, и время, бледной тенью,
Как нищий, под окном рассеянно бредёт,
А попрошайки-дни у запертых ворот
Под мрачный храмлют марш с рассвета до заката,
Прося былых щедрот, но сердце, как когда-то
Не встрепенется уж при входе в тайный храм
– Дом голоса и глаз… душа напополам
Не разорвется уж пред пропастью безбрежной
Разверзшейся, когда коснутся пальцы нежно
Сокровищ в темноте… Верховные, скажите,
Мгновения мои, как мне без вас прожить?
«О та, что предстала…»
О та, что предстала
Живой купиной!
Любимая мной
Склонилась устало.
Приникла ко мне
Своими ветвями –
И вниз головами
Летим мы во сне.
Нам рухнуть в забвенье
Столь сладко вдвоём –
Мы в пропасть падём
Стремительной тенью.
Мир пуст – ничего
В нём не сохранилось,
Но вдруг проявилось
Все благо его.
Прислушайся к страсти:
Внезапно замрёт –
И каплю прольёт
Верховного счастья.
«Волос тишайший водопад…»
Волос тишайший водопад,
Зубов жемчужных ровный ряд,
И пристально-пытливый взгляд –
Два восходящих вверх сиянья.
О Тело – власть и естество –
Как алчу я его всего.
А обниму – и… ничего
Лишь горечь тщетного желанья.
К устам моим Твоя рука
Прижата. Речь Твоя сладка,
Я – по веленью языка –
Одной Тебе – заветным слогом –
Нет, нам двоим – средь этих дней –
Слагаю оду… Должно ей,
Пусть страсть час от часу сильней,
Любви моей служить залогом.
О, волосы и руки – вы
Веленьям верные волхвы,
Вы – губы (сжать до синевы
И пить – я слаще мёда не пил!)
Скажите Той, что хороша:
В плену её едва дыша,
Алкая, тело и душа,
Себя самих сжигают въ пепелъ !
Ода жизни
Любимая! Накоротке
Сойдемся вместе в уголке…
О, что нежней и слаще вкуса
Полуглотка-полуукуса?
Сплетясь, друг в друга впились или
Друг в друга влились Инь и Янь –
Не разберём: то Я ли Ты ли,
А! Все одно! мы эту грань
Во рту, как льдинку, растопили.
Пусть первая прекрасна часть
Иных открытий жду я бодро,
Мне говорят – всему пропасть!
Мы над собой теряем власть! –
Уже не стиснутые, бёдра…
Решусь я, выбрав путь другой,
К дрожанью под моей рукой
Тропинкой бархатной спуститься.
Готов туда переместиться
Хоть к вкусу губ твоих привык
Мой, ждущий нового, язык.
Я твой своим неволил вволю,
Как мнём во рту мы манго долю.
Теперь иной настал черёд –
Нежнейший мне потребен плод –
Ему постылы шутки пальца,
Открой, скорей открой же вход
К рубинно-красному страдальцу!
Колени только лишь раздвинь,
Опять сольются Янь и Инь!
Язык иную чует сладость
В том гроте, где рыдает радость!
Я выше не ищу отрады:
Здесь буду долго – сколько надо.
Всё пью и пью неутолённо…
Дрожа, вдруг покраснела ты,
Волной накрыта потаённой.
Искажены твои черты,
Пора! Сжигая все мосты,
На штурм разверстой тесноты
Иду! Дороги мне открыты,
Лишь миг – и форма с формой слиты!
О-о!.. Тут уж трудно медлить нам,
Рывком вздымаяся на кручи,
Плот плоти скачет по волнам.
Самоуверенно-могучи,
Два полушарья бьют и бьют
– Размах широк, удар их лют –
Швыряя душу вверх за тучи.
И крупной дрожью задрожав,
Густую гриву грубо сжав,
На миг дыханье задержав,
Я жизни вдруг услышал голос!
Золоторунный жесткий волос
Пронзая, замер грозный пыл…
И содрогнулся гибкий колос,
И пламя из себя излил,
И тотчас небо раскололось.
Счастлива ты и я счастлив,
Горит во тьме слепого взора
Двойное солнце, осветив
Золото-розовой Авророй,
Всю нашу жизнь, о Полидора…
«Нам хорошо спалось, но… что же это с нами…»
Нам хорошо спалось, но… что же это с нами –
Не под одними мы лежали пеленами,
Сплетя персты во сне, средь преизбытка благ –
Нет, были души врозь, и в собственных телах.
А сердце все стучит в своем уединеньи,
Но тайны больше нет в пустом его биеньи!
Всё хочет, кажется, оно часами стать
Чтоб все шаги в ночи бесцельно сосчитать.
… Но на исходе ночь, и мы с моей Любовью
Тихонько к твоему подходим изголовью –
И вот: мои слова – стихи уже почти,
Проснись, открой глаза, и сразу их прочти.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу