Илья Эренбург - Избранное

Но смена придет, придет.
Через год, через век — не всё ли равно?
У этих стен Картагена
Они закричат, целясь в ночь:
«Мы пришли! Мы пришли на смену!»
Снова сердца закружатся в снежной вьюге…
Педро, скажи им, что смена будет!

Оставь эти бредни! Я не пойду к ним — они
меня выдадут.
Пойми же, всё проиграно.
Нам одно осталось — скрыться,
В шлюпке до Барселоны,
А там за границу.
Ты будешь полезен для нашего дела, будешь нашим
теоретиком,
Может, где-нибудь в Женеве изучишь эти
роковые недели.

Ты что же, хочешь использовать ветер
Для добродетельных мельниц?
Пусть другие пишут исследования,
Наше дело — умирать,
Наше дело — сделать так, Педро,
Чтобы было о чем писать.

Нет, мы должны себя беречь
Для новых гроз, для новых сеч.
Сгореть, как ракета, — это просто глупо.
А кто будет через десять лет делать новую
революцию?

Революцию нельзя сделать. Она приходит сама,
Как смерть, как смерч, как чума.
Долго огонь в утробе земной цепенеет
Законы беззаконья кто исчислить сможет?
Кто скажет любовникам новой Помпеи:
Скорее бегите с брачного ложа?
Революция приходит в некий срок таинственный;
Ничто не замедлит ее суровых родов,
В урочный час уходит и напрасно тщимся мы
Раздуть костры ее отпылавших зрачков.
Педро, нам мало осталось — не устраивать новые
заговоры,
Не начинать опять уже пройденный путь,
Но только здесь, под этой жадной лавой,
Уснуть.

Гонгора, но это ужасно!
Ведь все, все скрылись:
У Пабло я давно видел заграничный паспорт.
Хуан вчера удрал в Севилью.
Карлос перешел к Руису.
Только мы остались. Идем! Скорей! Ты слышишь?
Они близко!

Меня поставили на этот пост. Я только часовой.
Я не уйду отсюда. Оставь меня лучше!

Но что ты стережешь? Дворец пустой?

Я стерегу грядущее!

Гонгора, я еще так мало жил!
Я жить хочу, просыпаться утром
И кричать изо всех сил:
«А все-таки жизнь чудесная штука!»
Пусть это слабость, предательство —
Я не могу остаться.

Тогда — спеши! Пора!
Прощай, Педро!

Христос? Может быть, Христа и не было,
Но Петр был, он руки грел у мирного костра.
Их звали Пабло, Карлос, Хуан, Педро —
Искры, взнесенные ветром,
Отгорели, и нет их…
Ночь такая темная…
Ты один, Гонгора!..

Вот мы орем, а Гонгора сейчас спокойно обедает
И уписывает хлеб, не простой — сдобный.
Знаем мы этих «друзей народа»!

Довольно он нас морочил!
Вот я, к примеру, человек рабочий,
Дома — семья, дети хлеба просят.
Что ж, мне их кормить речами о Коммуне?

Мой мальчик с голоду умер.

Долой Коммуну! Пора за ум-разум взяться!

И какая от нее польза, спрашивается, от этой
федерации?
Только что с голоду дохнем.

А ведь при короле жилось не так уж плохо?

Хоть биты, да сыты.
А хлеб! Каждый день круглый, ситный…

Булочки, пирожки, ватрушки — чего только
не было!

Когда все огни погасли —
Один последний…

Довольно он нас кормил ветром!

Ну, день гори, два гори — пора и погреться…

Дайте сказать мне!

Стойте! Нет пути обратно!
Пусть голод! Пусть холод! Пусть не дойти до небес!
Пусть на горе, на плечах и в сердцах вечный Крест!
Не для того ли даны нам руки,
Чтоб заносить их всё выше и выше?
Мы не уйдем! Не уступим!..