Тарас Шевченко - Кобзарь

да с Потоцким пропила».

Третья ворона:

«Через мост идет черт,

а коза по воде:

быть беде! Быть беде!»

Вот так кричали и летели

вороны с трех сторон и сели

средь леса на холме крутом,

на дереве сторожевом.

Как на мороз понадувались

и друг за другом наблюдали,

как три сестры, что встарь цвели,

но в девках век провековали,

доколе мхом не поросли.

Первая ворона:

Вот так тебе, а так тебе!

Я в Сибирь летала,

далеконько и немного

желчи я украла

там у декабриста. Гляньте —

есть чем разговляться!

А в твоей земле царевой

есть ли чем питаться?

Иль черт знает, как убого?»

Третья ворона:

«Э... сестрица, много!

Три указа накаркала

на одну дорогу...»

Первая ворона:

«На какую? На чугунку?

Ну, уж натворила...»

Третья ворона:

«Да шесть тысяч в одной версте

душ передушила...»

Первая ворона:

«Да ты не лги, ведь только пять,

да и то с фон Корфом!

Еще чванится чужою —

не своей работой!..

Капустница несчастная!

Ваша ж милость, пани,

угощается в Париже

у панов поганых?

Пролили вы реки крови

да в Сибирь загнали

свою шляхту, и уж как же

тем гордиться стали!

Вишь, какая пани-пава...»

Вторая и третья вороны:

«Ну, а ты что скажешь?»

Первая ворона:

«Мне ль вам отвечать! На свете

вас не было даже,

как я здесь шинок держала

да кровь проливала!

Посмотрите! Карамзина,

видишь, прочитали

и думают: какие мы!

Нет, уж помолчите!

Мне, бесперые калеки,

в ровню не спешите!..»

Вторая ворона:

Ишь какая! Вовсе не та

рано встать поспела,

что до света упилася...

Та, что протрезвела!»

Первая ворона:

Без меня ты б упилася

с твоими ксендзами?

Где тебе уж! Я свалила

Польшу с королями;

при тебе же, щебетуха,

Польша бы стояла.

А с вольными казаками

что я вытворяла?

Кому их не выдавала

и не продавала?

Нет, проклятые живучи!

Думала, с Богданом

я уже их схоронила, —

встали ведь с поганым,

с этим шведским проходимцем...

Что тогда творилось!

Злюсь, как вспомню, что Батурин

сожгла, разорила,

Сулу в Ромнах запрудила

только старшинами

казацкими... а такими,

просто казаками,

Финляндию засеяла,

сыпала буграми

на Орели... Выгоняла

толпы за толпами

я на Ладогу, царю там

болота мостила.

И гетмана Полуботка

в тюрьме задушила.

Вот тогда-то был мне праздник!

Пекло испугалось,

а в Иржавеце матерь божья

ночью зарыдала».

Третья ворона:

«И я таки пожила.

С татарами помутила,

с мучителем покутила,

с Петрухою попила

да немцам запродала».

Первая ворона:

«Да, ты славно начудила:

так народ свой закрепила —

немцы так им занялись,

что хоть помирать ложись,

у меня же, враг их знает,

все кого-то поджидают.

Я и в рабство их сдала,

и дворян я расплодила,

и в мундиры нарядила,

словно вшей, их развела;

все вельможные щенята!

Уж и Сечь, хоть бесновата,

корчмарями обросла.

Русские царевы слуги

тоже греть умеют руки!

Хоть люта я, а все-таки

сделать не сумею,

что те слуги на Украйне

с казаками деют!

Напечатать им не трудно:

«Милостию божьей

и вы — наши, и все — наше,

гоже ли, не гоже!»

В хатах стало уже пусто,

вот они и рыщут

в степи, роют все курганы,

Древностей там ищут.

Все любёхонько забрали,

да лихой их знает,

для чего с подвалом этим

гадким поспешают:

чуть бы, чуть бы подождали,

церковь бы упала...

И тогда бы две руины

в «Пчеле» описали.»

Вторая и третья вороны:

«Для чего ж ты нас позвала?

Что глядеть в подвале?»

Первая ворона:

«Что ж подвал! Два дива будет,

их вы и не ждали.

В эту ночь на Украине

близнецы родятся.

Будет первый, словно Гонта,

с панством расправляться!

Другой будет... этот уж наш!

С этим панством знаться.

Наш кусается и в чреве...

Сестры, я читала,

что, как вырастет тот Гонта,

все наше пропало!

Все разрушит, уничтожит,

брата не покинет!

Даст он правду и свободу

по всей Украине!

Так смотрите же, сестрицы,

что тут замышляют!

Палачам и всем, кто с ними,

цепь приготовляют».

Вторая ворона:

«Я золотом расплавленным

залью ему очи!»

Первая ворона:

«А золота он — проклятый

Ирод — не захочет».

Третья ворона:

«Я царевыми чинами

скручу ему руки!»

Вторая ворона:

«Со всего сберу я света

все зло и все муки!»