Анастасия Горнунг - Упавшие зерна. Бегущие ландыши

Прекрасны строки другого замечательного стихотворения 1923 года («Любовь не знает оскорбленья»): «Судьбу свою благодари / За те часы, когда любила».

После нескольких лет тяжелых душевных и физических страданий, после потери любимых людей жизнь ненадолго как бы пошла навстречу Анастасии Васильевне. В 1924 году она летом отдыхает на Кавказе. В родившихся там стихах звучит восхищение красотою моря и гор. В августе 1925 года она в Коктебеле, в сонме окружающих Максимилиана Волошина молодых талантов. Удачно складывается и литературная карьера Анастасии Васильевны. Одна за другой в разных издательствах выходит около двадцати ее книг для детей 7, одну из них даже переводят за границей.

Появляются новые друзья из числа молодых московских поэтов и художников. Особенно близко Анастасия Васильевна сходится с иллюстрировавшей ее книжки Марией Шервинской – первой женой поэта и переводчика античной поэзии С.В. Шервинского. Дружба с семьей Шервинских продолжалась долгие годы, и с ней прямо связано одно из самых значительных событий в жизни поэтессы – ее позднее замужество в 1937 году, после того как Анастасия Васильевна прошла через свои самые суровые жизненные испытания.

Первый длительный арест в конце 1920-х годов закончился для нее «поражением в правах» и ссылкой в Воронеж. Там она некоторое время преподавала французский и немецкий языки в школах, кое-как обеспечивая себе пропитание и угол. После нового ареста по какому-то пустяковому доносу она получила бессрочную ссылку с этапированием в Среднюю Азию. Ей удалось осесть в Ташкенте, где надзор за ней был слабее. Летом 1936 года она даже сумела тайно приехать в Подмосковье, чтобы отдохнуть в Старках на берегу Москвы-реки на даче Шервинских.

Здесь и произошло ее знакомство с давним другом Шервинских, поэтом и переводчиком поэзии Львом Владимировичем Горнунгом. У них сразу возникло чувство глубокой взаимной симпатии. Чувство это подпитывалось не только общей для обоих любовью к поэзии, природе, животным, но и одинаковым отношением к окружающей действительности, глубокой религиозностью. В начале следующего года Лев приезжает в Ташкент. Там они регистрируют свой брак, и Анастасии Васильевне удается получить паспорт на фамилию мужа. После этого они вместе уезжают в Москву.

Летом 1937 года, в Старках, в старинном храме, построенном Баженовым, состоялось венчание. Почти год, стремясь не быть на виду в то тревожное время, Горнунги прожили, снимая комнату, в поселке Джамгаровка на станции Лось, что теперь в черте Москвы. Летом 1938 года они сняли дачу вблизи Старков, где почти каждодневно встречались с жившими по соседству друзьями – поэтами Александром Кочетковым, Верой Меркурьевой 8, Сергеем Шервинским, гостившей у него Анной Ахматовой и другими. С осени 1938 года и до самой своей кончины Анастасия Васильевна жила в горнунговской квартире на Балчуге.

Несмотря на свое горячее желание иметь детей, супруги остались бездетными. Поэтому с большой нежностью Анастасия Васильевна относилась ко всем маленьким детям, но прежде всего к детям ее впоследствии погибшего в концлагере брата Александра 9.

В 1939 году Анастасия Васильевна заболела острой формой ангины, повлекшей за собой инсульт. Только к лету 1941 года появились признаки улучшения здоровья: она начала самостоятельно ходить, почти восстановилась речь. Но четыре года военного лихолетья затормозили возможное выздоровление, а в 1942 году, когда Лев Владимирович был на фронте, она почти все время оставалась одна в полуразрушенной от бомбежек, вымороженной квартире, что лишь усугубило болезненное состояние Анастасии Васильевны.

В первые послевоенные годы была надежда, что силы ее настолько восстановятся, что она даже сможет вернуться к творческой активности. Летом Анастасия Васильевна выезжает к родным и близким знакомым на подмосковные дачи, собирает гербарий, совершает долгие лесные прогулки. Тяга к природе, казалось бы, придает ей силы. Рядом с ней – любимые домашние животные – собака и кошка.

С начала 50-х здоровье Анастасии Васильевны резко ухудшается. В это же время начал быстро терять зрение ее муж, утрачивая возможность работать как литератор и фотохудожник. Все это и побудило тогда обоих привести в порядок относительно небольшое стихотворное наследие Анастасии Васильевны. Она по памяти смогла восстановить свои ранние, утраченные при арестах, стихотворения, которые записал под диктовку ее муж. После кончины жены он собрал воедино все ее стихи и собственноручно переплел несколько экземпляров машинописного поэтического сборника, озаглавив его «Бегущие ландыши».