Анастасия Горнунг - Упавшие зерна. Бегущие ландыши

По матери она была из княжеского рода Щербатовых, восходящего к XV веку. Тогда князь Оболенский, Рюрикович в семнадцатом колене, получил прозвище «Щербатый», дав фамилию «Щербатов» своим потомкам. За пять веков Щербатовы породнились почти со всеми древними русскими родами, в частности, с Оболенскими, Трубецкими, Голицыными, Апраксиными.

Прапрадед Анастасии Васильевны по материнской линии, Степан Степанович Апраксин, прославился на всю Москву, подобно графу Ростову из «Войны и мира», своим хлебосольством в доме на Знаменке.

Его дочь – прабабка Анастасии – Софья Степановна Апраксина вышла замуж за Алексея Григорьевича Щербатова. Она основала Московское общество попечительства о бедных, а незадолго до смерти завещала Москве большой капитал на устройство детской больницы, а также свой дом с огромным садом у Кудринской площади, сохранившийся и поныне. Часть этого сада, о котором вспоминает в своих стихах Анастасия Васильевна, занята теперь территорией Зоопарка и Планетарием. Князь А.Г. Щербатов, московский военный генерал-губернатор, был председателем Комиссии по построению храма Христа Спасителя в Москве.

Вообще Щербатовы принадлежали к той части московской аристократии XIX века, которым свойственна была не только широкая благотворительность, но и большая социальная активность. Дед Анастасии Васильевны, князь Александр Алексеевич Щербатов (1829–1902), рядом с которым прошло ее раннее детство, был первым городским головой и почетным гражданином Москвы. Б.Н. Чичерин в своих воспоминаниях о Москве XIX века описывал его как человека, способного «соединить вокруг себя все сословия, русского боярина в самом лучшем смысле, без аристократических предрассудков, с либеральными взглядами, с высоким понятием о чести» 2. По словам Чичерина, А.А. Щербатов отличался неуклонным прямодушием, но был обходителен и ласков со всеми, при этом тонко понимал людей и умел обращаться с ними. Он стремился привить детям и внукам эти качества, и Анастасия Васильевна унаследовала многие из них. К сожалению, свойственное ей прямодушие потом часто в условиях окружающей действительности лишь осложняло ее и без того трудную жизнь.

Родовитой была и семья отца Анастасии – Василия Михайловича Петрово-Соловово. Он принадлежал к старому боярскому роду. У рязанского боярина Ивана Тимофеевича Петрово в середине XVI в. появилась приставка в фамилии – Соловой 3. В начале XVIII в. стольник Петрово-Соловово владеет уже большими земельными участками в самом центре Москвы – в районе Милютинского переулка. Позже у Петрово-Соловово появляются особняки и в других местах столицы – в Антипьевском переулке, в Грузинах и др.

Вплоть до 1917 года Петрово-Соловово владели огромными поместьями, главным образом, в Тамбовской губернии, где они много способствовали улучшению коневодства и развитию тонкорунного овцеводства в России. Как и Щербатовы, Петрово-Соловово славились широкой благотворительностью. Например, отец Анастасии Васильевны на свои средства построил и оборудовал в Тамбове известное всей стране музыкальное училище, позже получившее имя Сергея Рахманинова.

Не чужды были Петрово-Соловово и их ближайшая родня культурной деятельности. Так, бабушка Анастасии Васильевны по отцу – Евдокия Васильевна – была сестрой драматурга Александра Васильевича Сухово-Кобылина, писательницы Евгении Тур (псевдоним, взятый Елизаветой Васильевной Сухово-Кобылиной – в замужестве графиней Салиас де Турнемир) и рано умершей талантливой художницы Софьи Васильевны Сухово-Кобылиной, в честь которой и была названа мать Анастасии.

Отец Анастасии Васильевны, избиравшийся в Государственную Думу и активно участвовавший в политической жизни России в начале XX века, умер незадолго до революции; мать скончалась в Москве в 1928 году; родные братья, уцелевшие в боях Первой мировой войны, погибли уже в советское время от репрессий. Такая же судьба постигла и большинство ее двоюродных братьев, сестер и старших родственников – Трубецких, Новосильцевых, Авиновых и многих других.

Среди немногих «уцелевших» оказался двоюродный брат Анастасии Васильевны – князь Сергей Трубецкой. Его воспоминания о первых послереволюционных годах, прямо касающиеся и жизни кузины, были опубликованы в Москве в 1991 году. Из приводимых коротких отрывков нетрудно увидеть, как складывался взгляд на окружающее у недавно перешагнувшей свое двадцатилетие Анастасии.

«В Москве, – пишет Сергей Трубецкой, – наша семья поселилась в доме моей тети Софьи Александровны Петрово-Соловово (сестры моей матери) на Новинском бульваре… почти ровно напротив гагаринского дома. Постепенно обе наши семьи… собрались там полностью… К тете Сонечке, жившей с дочерью Стазей 4, съехались из армии по той же причине, что и мой брат Саша, ее оба сына: Саша (артиллерист) и позднее Дима (лейб-гусар). Двумя семьями мы жили в большом особняке какой-то странной жизнью. Мы не могли все время не чувствовать, что мы живем на вулкане: под ногами постоянно колебалась почва, и раздавался грозный гул. И однако – по крайней мере в первое время – мы жили еще во многом в старых рамках жизни…» 5