Регина Наумова: Ты спросил, что такое есть Русь…

Бывает, луна недовольно ютится,
На всех нас таращится, полуслепая.
Годами своими, наверно, томится
И ропщет: рать пишущих ныне иная…

В душе твёрдой хватки-то мастера нету.
Летела на нет… расходясь, проницая
Ту силу. — Прогнозом не стала ответу.
Допишет ли песню, покуда земная?

Душе стало страшно… свернулась… и — в тело.
А космос шепнул, зашагав восвояси:
Тебе, знать, быть вывороченной — не дело…
И тут за окном листопадить стал ясень.

Поэт — в одиночестве сладком…
С бокалом вина… не в шелку…
Сидит, где мерцает лампадка,
В желанном душе уголку.

О многом в безмолвии ночи
Мечтает живой человек.
И Матери Божией очи
За ним наблюдают весь век.

Он с верою в сердце слепою
Жить честно желает… Пусть рок
Глумится над чистой душою,
Но грязною сделать — кто смог?!

Верна я старинным преданьям
Родимой моей стороны.
И буду, как есть, упованьем
Той чести святой старины.

Ох, в нынешних днях есть сомненье,
Но кончится время невзгод.
Народ богатырский терпенья
Бездумного цепи порвёт.

Привычно мерцает лампадка.
Молюсь пред иконой святой:
— Добавь делу правых порядка,
Хранящая свет над Москвой [2] Святая Матерь Божия — покровительница Москвы. .

Что мне рок? И доволен ли он собой,
В рокировках его волн с волной
Пенно-взбалмошной, тёплой, живой?…
Он — в провал, а мне — взлёты над тьмой:
— Обнимай меня, свод голубой!

Уныние — опасное занятие.
Неверие, как ржа, в нас души губит.
Надежда — чувств обман и восприятия.
В печали дух, коль троицу полюбит.

Засмейся. Сам себе скажи душевное,
Со вздохом долгим нежного мечтанья…
И радость осветит вновь несомненное
Желание, быть дальше от страданья.

В поэтической России я опять, как на корриде,
Бой под зрительским прицелом…
Ну давайте же, кричите:
Не спасёшь народ культурой!
Ты — пиит лишь! Враг — сам дьявол!
Молвишь: слово — Храм!.. Очистит…
в нём спасение для аур…

Что ж, давай, продемонстрируй нам победу без рапиры.
Громко чёрт смеётся, видя, что ты бой доверил лире.
Зря отживший мир нам славишь, слепотою поражённый,
Ты романтикой болеешь, классикою заражённый…

Ну, а наш ум — угнетённый…
Что мы видим пред собою?
Только дьявола проделки! —
Труп живой всяк… Где герои?
Дуй не дуй в кларнеты драмы, драматической корриде
Не видать конца…
Оставь нас… говорят тебе, иззыди.

Бык — народ наш на корриде,
Как и ты, коль будешь с нами.
Грубой силой обладаем, ну а дьявол — чудесами…
И — всемирным интеллектом…
Смерть ждёт нас, так иль иначе…

— Бык на бойне погибает!
А коррида — это значит:

Завершить суметь достойно жизнь! —
Для этого родились…
Зря ль учились, зря ль любили
И для Родины трудились?
Не дадим тореадору бить в литавры в знак победы.
Долг — исполнить в честь России
Предков доблестных заветы!

Чёрт хитер…
«Иван» хитрее…
Он найдёт во мгле просветы.

Всем даже солнце одинаково не светит.
Так может ли поэт ко всем проникнуть в сердце?
Не каждому, увы, доступно на планете
Внять рифме, ритму, музыке стихов умельцев.

Reinaceleste по рожденью… С отреченьем
Поэзии служить пал мне нежданный случай.
Взяла я новое душе предназначенье,
Когда сгустилися над царством нашим тучи.

Я тайный зов услышала, какой немногим
Дано услышать на земле такого рода.
С тех пор бреду вот под перстом пути-дороги…
Впиваясь в очи, мысли своего народа.

Всем даже солнце одинаково не светит.
А мне коснуться надо и души, и сердца
Всех, всех землян живых на голубой планете.
Дарить ритм, рифму, музыку стихов умельцев.

Века дух русичей растлить стремится враг,
Опять в его сетях душа тоскует,
Отчаянно во тьме свет кличет и бунтует!
Мне верится — Русь одолеет чёртов мрак.

Костром безверия палим был русский дух,
Водою ледяною в стужу полит…
И плоть страдала, страх гоня по крови,
Погибель чуяли и зрение, и слух…