Демьян Бедный - Том 1. Стихотворения 1908-1917

Долгонько я молчал. А правду молвить надо.

В овечьей шкуре Волк прокрался как-то в стадо;
Взобравшись на бугор, он к овцам держит речь:
     «Овечки, ярочки, подруги!
Покажемте пример для всей округи,
Что овцам незачем давать себя стеречь!
Удрав от пастухов с их преданными псами,
Докажем всем, что мы от Волка уберечь
     Себя сумеем сами.
Да что! Ведь, как-никак, Волк тоже с головой:
     Смекнет он сам, что с нами
     Ему расчет прямой
     Сойтись на мировой.
     Подруженьки, нет спору,
     Что Волку не корысть
     Овец вповалку грызть
     Без вкусу, без разбору.
Сподручней для него нас есть… по договору!
     Забыв, что было день назад,
Мы с Волком поведем дела на новый лад.
И я уверена, что сам он будет рад
К обеду резать нас – законно и без риску –
По нами ранее одобренному списку».

     Вот где – любуйтесь – грамотеи!
В игре с рабочими им нечем козырнуть, –
Казалось бы: оглобли повернуть, –
     Так нет, пустились на затеи
        Да не с того конца!
     Не скрыли хищного лица,
Как ни рядилися в рабочие тулупы.
Ведь басня вся моя – для красного словца, –
        Рабочий – не овца!
А волки «Земщины»… ей, не по-волчьи глупы!

«Ну, чем, скажи ты мне, сынок мой не жених?»
«Дочь у меня, чай, тож невеста
     Не из худого теста!»
Вот были мужики! И не сошли ведь с места,
     А дело слажено у них:
   Едва ль не за вторым стаканом
     Толкуют о приданом.
А только кулака, ей-ей, надул кулак:
Жених известный был плутяга и маклак
И бил в глаза фальшивым глянцем.
     Невеста же, хотя и впрямь брала
        И телом и румянцем,
Однакоже давно промеж парней слыла
        Девицею… с «изъянцем»!

Слыхал я, что кадет стал нынче в женихах,
Что к «прогрессистке» он заслал московских свах.
– Не думайте, что сдуру или спьяна!
Купчиха хоть проста, да сдобна и румяна.
     А что касается изъяна,
Девица – спору нет – с «грешком»,
Зато жених с «хорошим тоном».
     Так все покроется «законом»
        И золотым мешком!

        У всякого Ермишки
        Свои делишки.
А у Терехи дел – хотя б на полчаса.
День целый паренек шныряет по заводу
Да мелет языком: сначала – про погоду,
Про сплетни разные, потом – про чудеса,
     Каких не слыхано и сроду,
        А там – хитрец каков!
     Ведь начал с пустяков –
Ан глядь, в конец того выводит вавилоны
     Про власть и про законы,
Про мирное житье, покой и благодать,
        Про старые порядки,
Которые, мол, грех огульно осуждать,
И про рабочий люд: ему б терпеть да ждать,
А он туда ж – шумит, бастует без оглядки!..
     Завод под вечер тих и пуст,
        Зато полна пивная лавка.
Тереха тут. Вокруг Терехи – давка.
        Тереха – златоуст!
Что ж так? Аль все вчера от пашни?
     Ужель рабочим невдомек,
Что их морочит всех зубастый паренек,
     С хозяином сведя лихие шашни?
Какое! Знают все. Наружу правда прет.
Куда Тереха гнет, всем до чего понятно!
А слушают взасос: «Что ж из того, что врет?
     Да врет-то как занятно!»

        Когда б я мог!
     Когда б имел я бойкий слог!
     Уж то-то б написал статейку
Про «Речь», «Биржевку» да «Копейку»,
     Не позабыв еще газеток двух иль трех,
     Что нравятся иным рабочим,
     До разного вранья охочим,
Где что ни слово – брех, да ведь какой же брех:
     Не одного, а дюжины Терех!

Ареопаг со страхом
Сидел, внимал докладу:
   «Стоим мы перед крахом!
С народом нет уж сладу!
Куда я взор ни кину,
Отрады нет для взора:
Мужик жует мякину,
Мужик нам – не опора!
Рабочий – груб, невежда,
Нас съесть готов с нахрапа.
Одна у нас надежда
На клубного арапа!»
«Мужик?.. Рабочий?.. Прочь их! –
Воскликнул хор сатрапов. –
Долой союз рабочих!
Ура, союз арапов!!»