Демьян Бедный - Том 2. Стихотворения 1917-1920

   Кончил речь Колчак, из пушки ровно выпалил,
Свои буркалы на фронт свирепо выпялил,
Ажио пятки у чалдонов зачесалися.
(Только пятками чалдоны и спасалися.)
«Ой вы, пятки ж наши быстрые, вы пятушки!»
Переглядываться стали тут ребятушки,
То ль колчаковское воинство хороброе:
«А ведет Колчак на дело нас недоброе,
На Иудино ведет на злодеяние!
Ждет какое ж нас за это воздаяние?
А не в пору ль, чем служить такому ворону,
Передаться всем на красную нам сторону,
На ту ль сторону рабочую, крестьянскую,
Сообща с ней доконать всю сволочь панскую,
Всю дворянскую породу именитую,
С Колчаком и всей его проклятой свитою?!
А не в пору ль, чем нам биться с братьей кровною,
Кончить дело мировою полюбовною,
Да просить, чтоб нас простили обмороченных,
Да в Советы слать людей неопороченных,
Власть Советскую повсюду строить честную,
Трудовую жизнь налаживать совместную?!»

Эх, кабы да это, братцы, все случилося!
Уж и что бы на Руси-то получилося!
Кабы оземь Колчаков мы всех шарахнули,
То-то б зажили, – святые б в небе ахнули!
Жизнь земная стала б слаще райской сладости,
И уж выпил бы я здорово на радости!

Я – не поклонник большевизма,
Я – стойкий, честный демократ,
Я – для поправки организма –
Хватил сто тысяч аккурат.

Пусть все кадят рабочей блузе,
Мне так пристал цилиндр и фрак.
И у себя в «Центросоюзе»
Я не дурак, я не дурак.

За неустанные работы
Я получил свой пенсион.
Как хорошо не знать заботы,
Попав в швейцарский пансион.

Бродить в горах весной и летом,
И сладко пить, и сытно есть,
И проявлять пред целым светом
«Демократическую» честь.

Кооператор я солидный,
Не вор, не плут. Люблю уют,
И – раз предлог есть благовидный, –
Смешно не взять, когда дают.

Взять, и с отменно чистой миной
В кафе швейцарском вечерком
Сидеть с дражайшей половиной
И томно бредить Колчаком.

Стоит кулак и чешет бороду:
«Ох-хо-хо-хо! Дела-дела!
Опять комиссия из городу:
Каких явилось два орла!

Имел я добрых две винтовочки.
Приберегал их до поры.
Ждал измененья обстановочки.
У, псы, едят вас комары!

Нашли винтовки под периною,
Не пулемет, как у попа.
С какой бы яростью звериною
Я размозжил вам черепа!

Убавь, кричат мне, фанаберии,
Не то!.. Ну что ж? В конце концов
Для ихней красной артиллерии
Пришлось отдать двух жеребцов.

В красноармейцы, вишь, охотников
Столпилось сколько у стола.
Для трех сынков моих, работников,
Давно уж очередь была.

Укрыл. Где чадушки спасаются,
Пока никто не подсмотрел.
Худеют парни. Опасаются,
Поймают – кончено: расстрел!

Ох, что же это стало деяться?
Когда ж я обрету покой?
Терпеть? Еще ли ждать-надеяться?
Аль уж надежды никакой?»

Страдая всей своей «утробою»,
Скулит кулак: «Дела-дела!»
И смотрит с бешеною злобою
На флаг кумачный у стола.

Читали меньшевистскую декламацию?
Какую Колчаку дали аттестацию!
Не стоит-де он меньшевистской симпатии,
Потому что он враг демократии.
Слова из песни не выкину:
Влетело заодно и Деникину:
– Надо смотреть за Деникиным в оба,
Подозрительна, дескать, и эта особа, –
А Деникин смеется («От слова не станется!»),
Прет на нас и назад не оглянется,
Оставляет свой тыл без внимания,
Потому что в тылу – «шейдемания»,
Меньшевистская братия,
Грузинская демократия,
Стадо вьючных, покорных Антанте, ослов,
Воплощение мартовских слов,
Живая тому иллюстрация,
Что демократия – не реставрация.
– Мартов , дав большевизму анализ критический,
Позабыл помянуть про демократический
«Идеал воплощенный», меньшевистский Тифлис!
   Браво, Мартов ! Божественно! Бис!
Декламируй за нашей спиною,
Благо нашей гражданской войною
Огражден ты от риску
Подкрепить пред Деникиным клятвой «подписку»
В том, что после Деникинской «палочной критики»
Навсегда отрекаешься ты от политики.
Жалкий вождь жалкой партии – гнусной и жалкой!
Свыкшись некогда с царскою палкой,
С генеральскою палкой ты свыкся бы тоже.
(Это мы генералов колотим по роже.
Хоть «растрижды верховное» будь он правительство!)
Ты ж, наверно, уже мастеришь репетицию:
– «Ва… ва… ваше… высокое., превосходительство…
Разрешите… подать вам… „петицию“!»