Демьян Бедный - Том 4. Стихотворения 1930-1940

Еще былое отмечаешь
Во внешней той-иной черте.
Но люди! Где их ни встречаешь,
Они не прежние, не те.

Вслед всех сановных инвалидов,
Вслед нами сброшенных властей,
Купцов, московских «эвпатридов»,
Ушли насильники всех видов
И паразиты всех мастей.

Враги грозят Москве возмездьем,
Забыв, что их гроза – мертва,
Что под кремлевским пятизвездьем
Цветет Советская Москва;

Что, счет сведя со строем старым,
Сознаньем сил своих полна,
По всей Москве, по тротуарам,
По улицам и по бульварам
Шумит народная волна, –

Живые, радостные лица,
Людской веселый разворот.
Глядит народ: «Моя столица!»
Столица смотрит: «Мой народ!»

Дух этой гордости взаимной –
Гроза для всяких подлецов,
Для швали всей старорежимной
И для фашистских наглецов.

Мы поработали не втуне.
В двадцатилетье Октября
Москва ликует – накануне
«Двенадцатого декабря».

Мы перед днем великим этим
Стоим под стягом трудовым.
Мы в этот день врагам ответим
Своим ответом громовым.

Мы изберем Совет Верховный
И, кровно спаянные с ним,
Порыв восторженно-любовный
В единый клич соединим.

Он скажет миру, чем мы стали,
За что стеной народной встали,
Наш клич по всем по округам,
И будет в этом кличе – «Сталин!» –
Привет – друзьям, ответ – врагам!

Москва сегодня веселится.
Повсюду праздничные лица,
Людской веселый разворот.
   Привет тебе, моя столица!
Привет тебе, родной народ!

Облегли ночное небо тучи.
Ветер выл, неукротим и лют.
Намело повсюду снега кучи.
Новый год встречал столичный люд.

Еле-еле трепыхалась конка
На горбатом Троицком мосту.
Шла на Невский бледная девчонка
Продавать прохожим красоту.

Вдоль Невы рабочий шел угрюмый.
Он грозил кому-то, сжав кулак:
«Обмануть хотите царской Думой?
Перевешать надо вас, собак!»

Гнил в сырых ночлежках люд голодный,
Жизнь губила чью нужда-палач.
Пьяным хрипом пел канал Обводный,
Заглушая тихий женский плач.

«Фараоны» шли с ночным обходом.
В темноте (Не видно. Не поймать!)
Кто-то крикнул: «Гады! С Новым годом!»
Получив в ответ «такую мать».

Вкруг дворца шла суетня шпионов,
У жандармов пыжились усы.
Над тоской гранитных бастионов
Крепостные плакали часы.

Над дворцом коричнево-кровавым,
Над могилой всенародных благ,
Раскорячившись орлом двуглавым,
На ветру трепался царский флаг.

Во дворце торжественно, парадно,
Царь свершал свой новогодний бал.
Не плясал он сам, хлебнув изрядно:
Хмель ему колени подгибал.

Он смотрел на пляшущие пары
И мычал, входя в запойный раж:
«Хар-рашо танцуют лейб-гусары
И морской гвардейский экипаж!»

Он глядел на дам полураздетых,
На княгинь, графинь и баронесс.
Генералы в пышных эполетах
Перед ним плясали полонез.

Царь смотрел, как, шаркая ногами,
Лебезил сановный высший класс
Пред царицей с синими кругами
Под белками злых, холодных глаз.

Перед ним, царем самодержавным,
Ликовал тот самый «высший свет»,
Что устоем был дворянским, главным,
Тех основ, которых больше нет.

Дураку в башку не приходило,
Как и всем, плясавшим на балу,
Что в народных недрах забродило
То, что весь народ звало, будило
Вековую сбросить кабалу.

Кабалу мы свергнули победно
В пролетарском славном Октябре.
Провалились, сгинули бесследно
Все, кто жил на труд на наш безбедно,
На балах танцуя при дворе.

Нынче все дворцы – и царский тоже –
Наши всенародные дворцы.
Нынче любим мы – свое добро же –
Их красу, их лепку, изразцы.

Мы в своих дворцах не чужестранцы
И не челядь, скрытая в углах.
Жизнью бодрой брызжут наши танцы
На советских праздничных балах.

Сколько пар, скользящих по паркету!
Звонкий смех, веселый разговор.
Сделать всем танцующим анкету:
Все анкеты, словно на подбор.

Посмотри хотя б на пару эту.
Муж с женой. Одна из лучших пар.
Если ты вчера читал газету,
Ты его узнаешь по портрету:
Это наш знатнейший сталевар.

Вот девица пляшет, как артистка.
У нее орлиные зрачки.
Мастерица в цехе. Активистка.
Отличилась как парашютистка
И взяла по спорту все значки.