Максим Рыльский - Стихотворения и поэмы

Теперь до старости рукой
Подать… иль до ее порога…
И только тень любви порой
Перебегает мне дорогу.
Уже, казалось бы, пора
Стать черствым, если не трухлявым…
И всё ж подъемлю с полным правом
Я тост за берега Днепра,
За тех людей, что силой дивной
Связали град мой неразрывно
С высоким словом «большевик» —
Он им прославлен и велик.

С тобою, молодость, шагаю!
Пусть сто чертей прут напролом, —
Как ты, всем сердцем презираю
Харона древнего паром!
Хочу я жить, творить, каррамба!
Трудиться, строить, создавать,
Обтесывать слова, вгонять
В упрямые теснины ямба;
А если кликнут на войну —
Ударить в звонкую струну,
Чтоб накрепко рука сжимала
Меч, выкованный из орала.

Со всеми я иду вперед
И гордо поднимаю знамя
За нашу власть, за наш народ,
За счастье, созданное нами,
За гулкий звон весенних рек,
За наши города и села,
За зеленеющие долы,
За цель, к которой человек
Всей силою души стремится,
За то, чтобы в улыбке лица,
Как зори майские, цвели,
За счастье всей родной земли!

Кто ж дал нам молодость и силу,
Мой город? Кто, резцом стальным
Веков ушедших слой постылый
Отбив, придал чертам твоим
Красу чудесную такую,
Где всё — и пламя, и порыв,
И зорь пылающих разлив,
Где дни сияют, торжествуя?
Ведь имя названо… Оно
Небес лазурных полотно
Нам раскрывает в полдень ясный, —
Светло, бездонно и прекрасно!

Они — большевики.
…Среди проклятий
Пожар переползал из дома в дом,
И задыхались площади кругом
В дыму, от огненных его объятий.

Кто не радел тогда о «нищем брате»,
Не призывал, знамена ввысь подъяв,
Под вспышки молний, в громовом раскате
Стать на защиту «вековечных» прав?

Кичась казацким чубом, дик, кровав,
Широкоштанный, пьяный друг традиций
Метлой железной выметал, поправ,
Всё «племя инородцев» из столицы,

И улетел потом быстрее птицы,
Набив народным золотом карман.
И появился вслед из-за границы
Другой спаситель — именитый пан,—

И он исчез, рассеясь как туман,
Теряя в бегстве по пути подковы.
Тут, с бандой налетая на крестьян
И флаг трехцветный поднимая снова,

Старался «потрясенные основы»
Восстановить свирепый генерал.
Он, на любые мерзости готовый,
Разбойничью резню благословлял

И кровью залил Ярославов вал,
Грудных младенцев попирал ногами
И выл кровавой пастью, как шакал,
У виселиц под черными столбами.

Пропали все. Лишь, закопчен боями,
Наш красный Арсенал стоял, суров:
Звезды рубиновой зажегши пламя,
Покрытый славою, к боям готов.

Чернел наш Киев пустотой домов,
Клонились тополя от непогоды…
Но на позор он не послал послов
В стан вражеский! Прошли страданий годы.

В сиянии труда, наук, свободы,
С несокрушимой твердостью руки
Подняли счастье своего народа
На плечи люди, мощны и крепки, —

И вот на берегу Днепра-реки
В грядущее, в просторы вековые
Открылись нам Ворота Золотые!
Кто это всё свершил?
— Большевики.

Сколько гения, как много
Человеческой мечты
Тут потрачено, чтоб строго
Эти гордые черты,
Эти линии к порогу
Деспотического бога
Мир взнесли от суеты.

Сколько тут людской работы,
Сколько пота… Боль и страх
В этом блеске позолоты,
В этих легких куполах.
Как колонн крылаты взлеты!
Как работали илоты,
Нищий люд, в ярме заботы
Изнывая на лесах!

Дни церквей и черных келий,
Как миражи, отлетели,
Свет навек их позабыл.
Шум работы и веселья
Побережья огласил,
И дороги запестрели
Сквозь леса и мрак ущелий,
И растет иной Растрелли,
Где Растрелли старый был.

О странном здании не ратуя,
На нем мы остановим взгляд:
Окаменели там пернатые,
Там когти и клыки висят,

Газели там, и с павианами
Меж ибисов — гиппопотам, —
Пустынными мы дышим странами
И джунгли вспоминаем там.

О стиле вовсе забываючи
В пылу охотничьем своем,
Убийца львов, губитель заячий,
Пан Городецкий вывел дом.

Он строил дом, как в детстве клеим мы
Избушку для своих забав,—
Его различными трофеями
Или подобьем их убрав.