Себастиан Брант - Корабль дураков; Избранное

Не чаял я, что возвращусь так скоро,

Но это такая лютая свора!

Благочестивыми ландскнехтов зовут,

Напрасно только люди врут!

Готов поклясться, что вояки эти

Всех лютее на белом свете.

Одежда — и та у них выглядит дико,

Вся искромсана, изрезана лихо,

Ляжки у одних совсем не прикрыты

Зато у других штаны так сшиты,

Что мешками до пят свисают,

Уж не знаю, как в них ландскнехты шагают.

На лицах шрамы, борода щетиной,

Взгляд у них самый неукротимый.

Короче, вид у ландскнехтов таков,

Какими нас малюют спокон веков.

В кости играли они меж собой,

Вдруг крик поднялся, гам и вой,

Полезли в драку, топочут, орут,

Друг друга в рыло и брюхо бьют,

При этом так сквернословят погано,

Словно турки они или басурманы.

И тут уж сразу увидел я,

Что ландскнехты куда лютей меня,

Напасть на злодеев я не решился,

Постоял да вскоре и возвратился».

Сказал Люцифер: «Напрасно, брат,

Хотя бы одного приволок ты в ад,

Мы бы живо молодчика обуздали!»

На это молвил бес: «Едва ли!

И разве не ясно я сказал,

Почему открыто на них не напал?

Надумал хитрость пустить я в ход, —

Залезть неприметно ландскнехту в рот,

Когда вином он угощался.

Но и этот план мне не удался.

Лишь только соседу ландскнехт подливал,

Тот в ответ ему: «Братец! — кричал, —

С тобой господне благословенье!»

Так целый вечер без промедленья

Ландскнехт ландскнехта благословлял,

А я в углу как болван стоял.

И вдруг эта свора буйных рубак

Обо мне проведала, уж не знаю как;

И молвил хозяину один злодей:

«Хозяин, за печку пройди поскорей,

Схвати там беса, что с адом дружен,

Ощипи его и зажарь нам на ужин».

Хозяин пошел приказ исполнять,

А я из трактира поспешил удрать,

Не то б они меня поймали,

Свернули мне шею, ощипали,

Изжарили и сожрали б без дальних слов;

И вот я присягнуть готов,

Что ждем мы ландскнехтов себе на беду,

Все дыбом поставят они в аду;

Они надменны, своенравны, злы,

Драчливы, горласты, как ослы,

Посему мой совет (прошу взять в толк!) —

В покое оставить ландскнехтов полк:

Не пойдет нам этот товарец впрок,

Согнут они нас в бараний рог,

Ад взбудоражат до самого дна».

И молвил на это Сатана:

«Мой Вельзевул, коль все это так,

То, чтобы нам не попасть впросак,

Навек о ландскнехтах забудем,

Зато хватать, как прежде, будем

Разбойников, пьяниц и блудодеев,

Воров, ростовщиков-злодеев,

Игроков, убийц и юристов;

Чтоб стало по всей земле чисто

От всяческой нечисти: блудниц,

Лживых монахов и черниц,

Вредного люда разных стран —

Презревших веру христиан,

Не чтущих правду божьих слов,

Язычников, еретиков

И тех, кто гневом и злобой палим, —

Всем по грехам их воздадим».

И чтобы беда не постигла нас

От ландскнехтов, желает Ганс Сакс.

205

Жил в Лангенау небогато

Крестьянин-шваб Клас От когда-то,

И так он суеверен был,

Что старых ведьм во всем винил,

Когда несчастье с ним случалось —

Ну, скажем, лошадь засекалась

Иль не давала молока

Корова, прихворнув слегка.

Проникся к ведьмам он враждою

И часто думал, как с лихвою

Им отомстить, да вот беда,

Он ведьм не видел никогда.

Однажды вечером в субботу

Зашел школяр бродячий к Оту,

А школяры не прочь тайком

Потешиться над мужиком.

И вот он начал врать без меры,

Как побывал в горе Венеры,

Как чернокнижье изучал,

Клас небылицам веру дал.

И школяру поведал с жаром,

Что мстить желает ведьмам старым

За весь творимый ими вред.

Тогда школяр сказал в ответ:

«Тебе согласен преподать я,

Как другу, тайные заклятья,

Чтоб силой наговорных слов

Всех ведьм к тебе собрал твой зов

И ты их лица заприметил».

Крестьянин школяру ответил:

«Я гульден заплачу тебе,

Лишь обучи меня волшбе».

«Изволь, — сказал школяр лукаво, —

Но чародейство — не забава.

Коль кончится волшба бедой,

Ты будешь сам тому виной:

Водиться с ведьмами опасно!»

Тут молвил Клас: «Не трусь напрасно!

Учи и даром слов не трать».

Школяр в ответ: «Ты должен взять

С собою лишь двоих, не боле.

Пойдешь ты к лесу через поле,

К развилке трех дорог придешь

И старый дуб на ней найдешь.

И там у самых нижних веток,

Достав мечи, вы кругом этак

Саженей в тридцать ширины,

Дуб тотчас обвести должны.

Затем большой костер зажгите,